Сторона не являющаяся стороной сделки. Признание сделки недействительной гк рф

Суд, при решении вопроса о применении по собственной инициативе последствий недействительности ничтожной сделки должен вынести данный вопрос на обсуждение сторон. В соответствии с частью 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (часть 2 статьи 168 ГК РФ). В соответствии с пунктом 4 статьи 166 ГК РФ суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, и в иных предусмотренных законом случаях.
Ели требование о применении последствий недействительности сделки не заявлено, и при этом предусмотренные пунктом 4 статьи 166 ГК РФ обстоятельства для применения таких последствий по инициативе суда отсутствуют, то суд не разрешает данный вопрос. Вопросы, связанные с возвратом имущества, а также с расчетами при возврате такого имущества (статьи 301, 303 ГК РФ), если такие обстоятельства имеют место, могут быть разрешены судом в отдельном споре.
Согласно пункту 79 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки (реституцию) по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, а также в иных предусмотренных законом случаях (пункт 4 статьи 166 ГК РФ).
По смыслу статей 56 ГПК РФ, 65 АПК РФ при решении вопроса о применении по своей инициативе последствий недействительности ничтожной сделки суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон. В мотивировочной части решения должно быть указано, какие публичные интересы подлежат защите, либо содержаться ссылка на специальную норму закона, позволяющую применить названные последствия по инициативе суда.
Как разъяснено Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пункте 100 Постановления от 23 июня 2015 года N 25 признавая сделку недействительной в части, суд в решении приводит мотивы, исходя из которых им был сделан вывод о том, что сделка была бы совершена сторонами и без включения ее недействительной части (статья 180 ГК РФ). При этом в силу пунктов 1 и 4 статьи 421 ГК РФ признание судом недействительной части сделки не должно привести к тому, что сторонам будет навязан договор, который они не намеревались заключать. В связи с этим при решении вопроса о признании недействительной части сделки или сделки в целом суду следует вынести указанный вопрос на обсуждение сторон (статья 56 ГПК РФ, статья 65 АПК РФ).
Пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Сделка, не соответствующая требованиям закона или иным правовым актам, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения (статья 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
Из содержания указанной нормы следует, что под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.
На возможность признания недействительной сделки, противоречащей статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, указано, в частности, в пункте 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации". Право лица на судебную защиту означает, что такому лицу должны быть обеспечены эффективные гарантии восстановления его права в случае нарушения последнего. Арбитражные дела адвокат

Недействительные сделки

2.3 Проблемы применения последствий недействительности ничтожной сделки

В силу закона ничтожные сделки принципиально не нуждаются в признании их недействительными судом, так как они недействительны, не зависимо от такого признания (ст.166 ГК). Однако в юридической литературе высказывается мнение, что ничтожные сделки, как и оспоримые, нуждаются в объявлении их недействительными компетентным органом (судом, арбитражным судом). Есть и другая позиция, перекликающаяся с указанной. Так, В.В. Витрянский утверждает, что признание ничтожной сделки недействительной имеет принципиальное значение в ряде случаев: например, если такая сделка уже повлекла передачу имущества другому лицу, или если кто-либо оспаривает наличие оснований ничтожности сделки. Сложившаяся судебная практика наглядно иллюстрирует необходимость рассмотрения и удовлетворения требований о признании ничтожной сделки недействительной. Определяющую роль для рассмотрения судами требований о признании ничтожных сделок недействительными и применения последствий недействительности играет постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.07.2003г.№ 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ". В соответствии с п.32 указанного постановления Пленума, любое заинтересованное лицо может требовать признания недействительности ничтожной сделки судом. Следует отметить, что в том же п.32 указанного постановления Пленума установлено, что при удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сделка является ничтожной, и в этом случае последствия недействительности ничтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованного лица либо по собственной инициативе. Однако на практике частым явлением становится вынесение решения о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий недействительности, когда указание на ничтожность входит в резолютивную часть судебного решения.

Суд, признавая ничтожную сделку недействительной и не применяя последствий недействительности, действует в рамках заявленных истцом требований, хотя законом суду здесь предоставлено право (но не обязанность) применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе (п.2ст.166 ГК). Вопрос о применении судом последствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе, то есть о возможности суда воспользоваться таким правом, является спорным. На первый план в этой проблеме выходят процессуальные аспекты, а именно возможность или невозможность выхода суда за пределы исковых требований. Следует отметить, что если в рамках гражданского процесса такое право суду предоставлено в случаях, федеральным законом (в соответствии с п.2 ст.196 ГПК, а это и есть в частности случай, указанный в п.2 ст.166ГК), то в рамках арбитражного процесса такое право у суда отсутствует (ст.168 АПК). Закрепленная в п.2ст.166 ГК возможность применения судом последствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе должна рассматриваться в совокупности с действующими процессуальными нормами, так как это является выходом за пределы заявленных исковых требований. Если такой выход допускается (п.2ст.196 ГПК), то часть вторая п.2ст166ГК подлежит применению, если же такой выход не допускается, то применение указанной нормы для выхода за пределы исковых требований исключается (ст.168 АПК). Необходимо обратить внимание на то, что не любые последствия недействительности могут являться предметом искового требования вообще. Так, не может быть предметом исковых требований конфискационная санкция, заключающаяся в изъятии имущества в пользу государства, так как иск призван защищать частноправовые интересы участников спора. В литературе высказывается два основных подхода к правовой природе последствий недействительности сделки, связанных со взысканием полученного или причитавшегося по сделке в доход государства: данные последствия рассматриваются как конфискация (Д.М. Генкин,Н.В. Рабинович), либо как особая гражданско-правовая мера, разновидность штрафной санкции (Ф.С. Хейфец, Д.О. Тузов). При этом ни один из указанных подходов не вступает в противоречие с вышеизложенным тезисом. Таким образом, по мнению И.Ю. Павловой, применение последствий недействительности не будет являться выходом за пределы исковых требований, если таким последствием является недопущение реституции (ч.2 ст.169ГК).

В некоторых случаях вынесение судебного решения только о признании ничтожной сделки недействительной является существенно необходимым, так как последствия недействительности ничтожной сделки не могут быть применены, исходя из существа заключенной сделки. Такая ситуация складывается при признании судом недействительным договора уступки права требования (цессии). В подобном случае применение последствий недействительности, предусмотренных законом, в виде реституции оказывается практически невозможным. Дело в том, что переход права при уступке права требования представляет собой своего рода юридическую фикцию, так как фактически имеет место прекращение права у одного лица и одновременное возникновение у другого лица. Таким образом, право нельзя возвратить в порядке реституции. Правоприменительная практика идет именно по пути вынесения в таких случаях решений о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий.

По мнению В.А. Белова нормы о реституции вообще не нужны, ибо так называемая реституция направляется на ликвидацию последствий вовсе не самих недействительных сделок, как принято думать, а осуществление мнимых прав и исполнение мнимых обязанностей, якобы возникших из недействительных сделок. В.А. Белов предлагает неблагоприятные последствия неосновательной передачи и необоснованного отчуждения имущества устранять с помощью виндикационного, кондикционного и деликтного исков- инструментов, учитывающих в своем применении и такие факторы как, как добросовестность приобретателя (п.1ст.302 ГК РФ).

В настоящее время одним из самых актуальных вопросов при применении последствий недействительности сделок выступает защита интересов добросовестного приобретателя, к которому может перейти имущество от неуправомоченного отчуждателя в результате недействительной сделки. Следует отметить, что действующие правила в данной области, установленные высшими судебными инстанциями, не отвечают интересам собственника этого имущества. Так в п.25 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ №8 от 25 февраля 2003г. "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" указано, что если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело право его отчуждать, и в таком случае собственником заявлен иск о признании недействительной сделки купли-продажи и возврате имущества, переданного покупателю, а при разрешении спора будет установлено соответствие покупателя требованиям к добросовестному покупателю(ст.302ГК), то в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано, и если право собственности подлежит государственной регистрации, решение суда является основанием для регистрации перехода права собственности к покупателю". Таким образом, на основании решения суда первоначальный собственник лишается права собственности на имущество и основным основанием для вынесения такого решения выступает добросовестность приобретателя, следовательно факт приобретения последним имущества от неуправомоченного отчуждателя превращает его в полноправного собственника данного имущества, если он действовал добросовестно и имущество приобрел возмездно, а собственник не сможет доказать, что истребуемое имущество выбыло из его владения помимо его воли. По мнению А.В. Черярина защита интересов добросовестного приобретателя необоснованно оказывается при этом более значимой, чем права и законные интересы первоначального собственника.

Далее рассмотрим соотношение реституции с другими способами субъективных прав граждан. У реституции и виндикации совершенно различная гражданско-правовая природа. Их сопоставление показывает отличия в направленности данных способов защиты и характеристиках адресатов их применения. Виндикация направлена на восстановление положения собственника (законного владельца). Реституция призвана устранять фактические последствия неправомерного деяния, именуемое "недействительной сделкой", причем по общему правилу без привлечения категории "вины", то есть без исследования субъективного отношения к результатам деяния его участников. Восстановление положения собственника (законного владельца) - возможный, но не обязательный эффект реституции (предполагаемый эффект). Это общее отличие конкретизируется в нескольких более частных. Во-первых, неподтверждение истцом своей легитимации в качестве собственника - достаточное основание для отказа в виндикационном иске. Во- вторых, реституция, в отличии от строго направленной на защиту собственника виндикации, способна служить инструментом для активной защиты тех лиц, которые не были ни владельцами, ни собственниками имущества. Подразумеваются, например, корпоративные участники. В - третьих, применительно к реституции нормы объективного права содержат дополнительные решения - устанавливают двустороннюю направленность реституции; возможность ее применение по инициативе суда. Но вероятна и ситуация когда реституция, как и виндикация, означает истребование вещи ее собственником от незаконного владельца. Это случай когда индивидуально-определенную вещь пытается вернуть в свое владение ее собственник, передавший эту вещь ранее во исполнение несуществующей обязанности (по недействительной сделке). В этих обстоятельствах реституция действительно относится к виндикации как специальный способ защиты нарушенного права к общему. Дополнительным признаком реституции, обуславливающим специальный характер, является в данном случае ее двусторонняя направленность.

Рассмотрим соотношение реституции виндикации в ситуации, когда передачу имущества с целью отчуждения совершает неуправомоченное лицо. Если понимать под конкурирующими способами защиты такие, которые при их применении влекут одинаковый результат, следует признать, что в данном случае реституция и виндикация друг с другом не конкурируют. При признании возможности выбора между ними для собственника они вызовут различные последствия, поскольку реституция возможна только между сторонами сделки. Это означает, что даже при признании возможности обращения собственника именно к реституции она доступна не всегда. Например, она неприменима, когда чужое имущество внесено неуправомоченным лицом в уставный капитал хозяйственного общества. Приобретателем является вновь образованное лицо, однако оно не сторона сделки, на основании которой ему было передано имущество.

Приведем пример из судебной практики. Отменяя состоявшиеся по делу судебные акты в части применения последствий недействительности учредительного договора о создании ТОО путем возврата в федеральную собственность спорного имущества, Президиум ВАС РФ указал, что, возвращая имущество в федеральную собственность, суды, по существу, изъяли имущество у лица, которое не являлось участником учредительного договора. Между тем, в силу п.2 ст.167 ГК РФ последствия недействительной сделки могут быть применены лишь к сторонам этой сделки (постановление от 21 ноября 2006 года №9308/06).

Действительно, в данном примере имущество могло быть истребовано от приобретателя только виндикационным иском; что касается его добросовестности, ее надлежало определить в зависимости от добросовестности учредителя. Вопрос о соотношении реституции и виндикации рассмотрен Конституционным Судом РФ в постановлении от 21 апреля 2003 года № 6-П, которое имеет явную направленность на пресечение попыток обхода положений ст.302 ГК РФ посредством предъявления иска о возврате исполненного по недействительной сделке, нередко удачно реализовывавшихся ранее в практике судов общей юрисдикции. Первый - применение положений ст.302 ГК РФ независимо от того, требует истец виндикации либо реституции (признание универсального характера самой ст.302 ГК РФ). Второй - признание того, что добросовестность приобретателя означает возможность использования утратившим владение собственника только виндикационного способа защиты. Конституционный Суд РФ принял второй из приведенных вариантов. Реституция и кондикция. Обязательный признак кондикции - наличие обогащения. Для реституции же наличие обогащения условием применения защиты не является. В то же время приемы, направленные на недопущение кондикции, обнаруживаем и в правовом регулировании реституции: для ситуации невозможности возврата полученного в натуре предусмотрено, по общему правилу, возмещение стоимости в деньгах.

Виды недействительных сделок

Ничтожная сделка является недействительной независимо от признания ее таковой судом (пункт 1 статьи 166). Учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки...

Материальные и процессуально-правовые аспекты недействительности брака

В научной литературе не дается определение понятия оснований недействительности брака, отсутствует научно-обоснованная классификация оснований. М.Т. Оридорога...

Недействительность сделок

Недействительность сделок

Судебная практика свидетельствует о том, что применение законодательства о сделках не характеризуется однообразным подходом. Это предопределяет необходимость исследования института сделок...

Недействительность сделок

Реституционное правоотношение, элементами которого являются охранительное право требования (притязание) и корреспондирующая с ним обязанность, может быть реализовано как добровольно, так и принудительно...

Итак, требование о применении последствия недействительности ничтожной сделки могут быть применены по иску любого заинтересованного лица либо по инициативе суда (ч. 2 ст. 166). Кроме этого...

Правовое регулирование оспоримых и ничтожных сделок

Статья 153 ГК понимает под сделками действия граждан или юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, т.е. на вызывание правового последствия...

Способы защиты гражданских прав

Способы защиты гражданских прав

4. Признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления. 5. Самозащиты права. 6. Присуждения к исполнению обязанности в натуре. 7. Возмещения убытков. 8. Взыскания неустойки. 9. Компенсации морального вреда...

Способы защиты гражданских прав

На сегодняшний день в гражданском обороте совершается большое количество сделок, совершаемых как физическими, так и юридическими лицами. Почти все сделки совершаются на очень значимые денежные суммы, поэтому...

Условия действительности сделок и последствия их несоблюдения

Некоторые ученые выступают против существования института недействительности сделок. Так, В.А. Тархов пишет, что понятие недействительности сделок логически противоречиво, поскольку сделка - правомерное действие...

В настоящее время существенное практическое значение имеют вопросы о возможности признания ничтожных сделок недействительными в судебном порядке и о применении последствий недействительности сделки по инициативе суда.

Известный цивилист Г.Ф. Шершеневич, подразделяя недействительные сделки на ничтожные и опровержимые, замечал, что различие между ними основывается на том, какие интересы имеет в виду Закон, устанавливающий недействительность: исключительно ли интерес частного лица или же также интерес всего обществаШершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. По изд. 1907 г. М., 1995. С. 126 - 127.. Такой подход, безусловно, имеет рациональную сущность, он подтверждается с той точки зрения, что требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено только лицами, прямо указанными в Законе (наличие частного интереса), а требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом, в том числе по инициативе суда (интерес гражданского оборота в целом), поскольку дефектность акта поведения очевидна и законодатель дает возможность любому заинтересованному субъекту инициировать применение норм о последствиях недействительности, в том числе и в целях обеспечения своего интереса. В данном случае охраняемые законом права и интересы участников дефектной сделки не нарушаются, так как законодатель априори не придает их поведению статуса сделок. Более того, инициирование этих вопросов упорядочивает гражданский оборот. В этих же целях закон позволяет суду применить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе

На практике при предъявлении исков о признании ничтожной сделки недействительной, суд в большинстве случаев воздерживается от применения последствий их недействительности по собственной инициативе, рассматривая это в качестве выхода за пределы исковых требований, таким образом, оставляя вопрос о возможности применения последствий недействительности на усмотрение сторон.

Существующее общее правило о ничтожности не соответствующей требованиям закона или иных правовых актов сделки (ст. 168 ГК) представляет собой общий запрет совершения таких сделок, а в случае его нарушения - неминуемую недействительность сделки. Закон запрещает какие-либо сделки исходя из интересов, прежде всего, наиболее уязвимой и незащищенной части участников гражданского оборота: несовершеннолетние граждане, граждане-потребители и т.д., - а также в общегосударственных и общественных интересах (например, сделки с оружием в соответствии со ст. 6 ФЗ "Об оружии"). Однако возникает вопрос о целесообразности и правомерности столь широкого вмешательства неограниченного круга лиц в частные дела отдельных участников гражданских правоотношений. Получается, что общее правило о ничтожности сделки, не соответствующей требованиям закона или иных правовых актов, делает любую сделку, не соответствующую любой норме закона, при отсутствии специального правила как бы особо социально значимой, так как закон считает ее ничтожной, что может и не соответствовать ее характеру.

В юридической литературе высказывается мнение, что ничтожные сделки, так же как и оспоримые, нуждаются в объявлении их недействительными компетентным органом (судом, арбитражным судом). Есть и другая позиция, перекликающаяся с указанной. Так, В.В. Витрянский утверждает, что признание ничтожной сделки недействительной имеет принципиальное значение в ряде случаев: например, если такая сделка уже повлекла передачу имущества другому лицу или если кто-либо оспаривает наличие оснований ничтожности сделки. Витрянский В.В. Недействительность сделок в арбитражно-судебной практике. // Гражданский кодекс России: Проблемы. Теория. Практика. М., 1998. С. 132.

Безусловно, в силу закона ничтожные сделки принципиально не нуждаются в признании их недействительными судом, так как они недействительны независимо от такого признания (ст. 166 ГК). Однако сложившаяся судебная практика наглядно иллюстрирует необходимость рассмотрения и удовлетворения требований о признании ничтожной сделки недействительной. При этом правоприменительная практика должна быть непосредственно основана на конкретных положениях Закона. Необходимо выяснить, насколько правомерными в условиях действующего законодательства являются подобные исковые требования и какое решение существующих противоречий может быть предложено.

Определяющую роль для рассмотрения судами требований о признании ничтожных сделок недействительными играет Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.07.96 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". Постановление Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 01.07.96 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 1996. N 9. С. 5 - 20. Из названного Постановления следует, что отказ суда от принятия к производству исков о признании недействительными сделок, которые в силу прямого указания закона относятся к категории ничтожных, мог бы негативным образом повлиять на обеспечение защиты субъективных прав, нарушенных такими сделками. В соответствии с п. 32 указанного Постановления ГК не исключает возможности предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, и споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица.

Следует отметить, что в п. 32 вышеуказанного Постановления установлено, что при удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сделка является ничтожной, и в этом случае последствия недействительности ничтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованного лица либо по собственной инициативе. Однако на практике частым явлением становится вынесение решения о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий недействительности, когда указание на ничтожность сделки входит в резолютивную часть судебного решения.

Суд, признавая ничтожную сделку недействительной и не применяя последствий недействительности, действует в рамках заявленных истцом требований, хотя законом суду здесь предоставлено право (но не обязанность) применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе (п. 2 ст. 166 ГК).

Вопрос о применении судом последствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе, то есть о возможности суда воспользоваться таким правом, является спорным по следующим причинам. Здесь на первый план выходят процессуальные аспекты проблемы, а именно возможность или невозможность выхода суда за пределы исковых требований. Некоторые последние исследования в области гражданского процесса (например, монография С.А. Шишкина) Шишкин С.А. Состязательность в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М., 1997. С. 127 - 128. содержат предложения об исключении права суда по собственной инициативе применять последствия недействительности ничтожной сделки из текста ст. 166 ГК, считая такое право противоречащим принципу диспозитивности.

Не любые последствия недействительности могут являться предметом искового требования вообще. Так, не может быть предметом исковых требований конфискационная санкция, заключающаяся в изъятии имущества в пользу государства, так как иск призван защищать частноправовые интересы участников спора.

Следует обратить внимание, что в некоторых случаях вынесение судебного решения только о признании ничтожной сделки недействительной является существенно необходимым, так как последствия недействительности ничтожной сделки не могут быть применены, исходя из существа заключенной сделки. Такая ситуация складывается при признании судом недействительным договора уступки права требования (цессии). В подобном случае применение последствий недействительности, предусмотренных Законом, в виде реституции оказывается практически невозможным.

Дело в том, что переход права при уступке права требования представляет собой своего рода юридическую фикцию, так как фактически имеет место прекращение права у одного лица и одновременное возникновение права у другого лица. Таким образом, право нельзя возвратить в порядке реституции, можно лишь признать право у одного лица не прекратившимся, а у другого лица - не возникшим. Правоприменительная практика идет именно по пути вынесения в таких случаях решений о признании ничтожной сделки недействительной без применения последствий недействительности.

Судебное решение о признании ничтожной сделки недействительной не вызывает возникновения, изменения или прекращения правоотношений между истцом и ответчиком. Суд в данном случае не разрешает спор о праве, а выступает в роли своего рода юридической консультации, которая дает квалифицированные ответы на вопросы участников правоотношений.

Следует упомянуть, что иногда действительной мотивацией подачи иска о признании ничтожной сделки недействительной является нежелание платить государственную пошлину в большем размере, так как госпошлина при подаче иска о признании сделки недействительной взимается как с нематериального требования. При подаче же требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки госпошлина исчисляется исходя из цены иска.

При этом нельзя согласиться с мнением, согласно которому правоотношений между участниками ничтожной сделки не существует. Кресс В.В., Тузов Д.О. Некоторые проблемы практики применения ст. 168 Гражданского кодекса РФ арбитражными судами // Вестник ВАС РФ. 2001. N 10. С. 89 - 100; N 11. С. 97 - 107. Они объективно существуют, так как именно их наличие влечет возможность применения определенных в законе правовых последствий недействительности сделки.

В Риме преторы разрешали проблемы порочных сделок путем использования чрезвычайных полномочий для присуждения restitutio in integrum, с помощью которого восстанавливали стороны в первоначальное положение, а также путем предоставления action quod metus causa, который был направлен на побуждение потерпевшего к заявлению кондикционного иска, на основании которого в его пользу взыскивался четырехкратный размер убытков. Восстановление сторон in integrum (в полном объеме) обычно имело место в контексте оспаривания договора, потому в средние века некоторые правопорядки restitutio in integrum стали рассматриваться как "договорное" по своей правовой природе требование, которое специально рассчитано для случаев, когда есть порок воли. Туктаров Ю.Е. Требование о возврате полученного по недействительной сделке // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сборник статей / Отв. ред. М.А. Рожкова. Статут, 2006.

В российском гражданском праве общим последствием недействительности сделок является двусторонняя реституция (от латинского "restituere" - восстанавливать, возмещать, приводить в порядок). В соответствии со ст. 167 ГК РФ, содержащей общие правила о последствиях недействительности сделок, каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах. Таким образом, стороны возвращаются в положение, в котором находились до совершения сделки (первоначальное правовое положение).

Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ двусторонняя реституция наступает во всех случаях недействительности сделки, если в законе не указаны иные имущественные последствия. Двусторонняя реституция, в частности, предусмотрена для случаев недействительности сделок, совершенных: с нарушением формы; с нарушением правил о государственной регистрации сделки; с выходом за пределы правоспособности юридического лица; с выходом за пределы ограничений полномочия на совершение сделки; недееспособными гражданами; малолетними, не достигшими 14-летнего возраста; несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет; гражданами, ограниченными в дееспособности; гражданином, не способным понимать значение своих действий и руководить ими; под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение.

Наконец, указанные последствия наступают при признании сделки недействительной как совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности, если ни одна из сторон не допустила умысла.

Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ если по недействительной сделке состоялась передача имущества (вещи), то у получателя уже в самый момент такой передачи возникает обязанность возвратить то же самое имущество другой стороне сделки. Это обусловлено тем, что у получателя в силу недействительности совершенной сделки не возникает и не может возникнуть права собственности или иного права титульного владения на предоставленное имущество, по крайней мере до тех пор, пока оно не утрачивает своих индивидуальных признаков (исключение составляет случай добросовестного приобретения вещи от неуправомоченного отчуждателя, предусмотренный ст. 302 ГК РФ). Обязанность возвратить вещь продолжает существовать, если последняя сохраняется в натуре, находится во владении получателя и может быть идентифицирована. При отсутствии же этих условий данная обязанность заменяется другой - обязанностью возместить стоимость полученного по сделке в деньгах. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Центрального округа от 27 марта 2007 г. по делу N А09-1322/06-10 указывается: "В силу п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке. Так как пользование помещением возвратить нельзя, то с ЗАО "РОСТЭК-Брянск" по праву взыскано 270000 руб. как плата за фактическое пользование помещением". Постановление Федерального арбитражного суда Центрального округа от 27 марта 2007 г. по делу N А09-1322/06-10 // СПС "КонсультантПлюс".

Итак, если договор по отчуждению имущества другому лицу будет впоследствии признан судом недействительным, собственник этого имущества в порядке реституции, предусмотренной ст. 167 ГК РФ, вправе потребовать возврата имущества. Однако часто случается, что отчужденное собственником имущество со временем передается новым приобретателем другим лицам. В этой ситуации собственнику возвратить свое имущество сложнее. Чем длиннее цепочка передачи имущества, тем более "добросовестней" становится его новый приобретатель. Анализ судебной практики позволяет сделать вывод, что права последующих приобретателей имущества защищены надежнее прав собственника. Высший Арбитражный Суд РФ в Постановлении Пленума от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" сделал вывод, что требования собственника о возврате ему имущества при рассмотрении иска о признании недействительной сделки купли-продажи, в которой он не участвовал, не соответствуют нормам права и потому удовлетворению не подлежат (п. 25 Постановления). В Постановлении Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности положений п. п. 1 и 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами ряда граждан" содержится разъяснение, указывающее, что при предъявлении собственником требования о признании недействительной возмездной сделки, совершенной неуправомоченным отчуждателем, в случае если будет установлена добросовестность приобретателя имущества, в иске должно быть отказано.

Конституционный Суд РФ при принятии указанного Постановления руководствовался следующими нормами закона. Согласно ст. 168 ГК РФ на сделку, совершенную с нарушением закона, не распространяются общие положения о последствиях недействительности сделки, если законом указаны иные последствия данного нарушения. Понятие "добросовестное приобретение", содержащееся в ст. 302 ГК РФ, применяется в случае приобретения имущества не непосредственно у собственника, а у неуправомоченного отчуждателя, последствием же будет выступать виндикация (возврат имущества из незаконного владения), а не двусторонняя реституция.

Собственник или законный владелец имеют право предъявить требование о признании сделки недействительной, если заключена была только одна сделка. Если же совершено несколько сделок и в результате от неуправомоченного отчуждателя имущество приобретено добросовестным приобретателем, то собственник или законный владелец могут рассчитывать только на удовлетворение виндикационного иска и лишь при наличии указанных в ст. 302 ГК РФ оснований.

Вместе с тем ст. 302 ГК РФ ставит определенные условия возможности предъявления такого иска.

Во-первых, лицо, передавшее имущество новому владельцу (добросовестному приобретателю), должно быть не вправе его отчуждать.

Во-вторых, это имущество должно быть получено добросовестным приобретателем по возмездной сделке.

И наконец, самое главное - собственнику надо доказать, что истребуемое имущество выбыло из его владения помимо его воли. Если это доказано не будет, собственник рискует проиграть виндикационный иск.

Первое и третье условия предъявления виндикационного иска доказываются одним обстоятельством. Если договор о возмездном отчуждении имущества добросовестному приобретателю будет признан судом недействительным, значит, и лицо, передавшее это имущество, не имело права этого делать, поскольку недействительная сделка не влечет правовых последствий, кроме тех, которые предусмотрены законом. В данном случае недействительная сделка не может породить последующую правомерность передачи имущества другим лицам. То же можно применить и к третьему условию виндикационного иска.

Однако помимо предъявления виндикационного иска собственник может применить правила п. 2 ст. 167 ГК РФ, где записано, что при невозможности возвратить полученное по недействительной сделке в натуре стоимость имущества возмещается в деньгах. Правда, это не всегда в интересах собственника. Ему важнее получить утраченное имущество, а не деньги за него, поскольку по двусторонней реституции он также становится обязанным возвратить полученную от приобретателя имущества денежную сумму.

Таким образом, можно сделать следующие выводы. Предъявить требование о возврате переданного имущества собственник может только лицу, которому он это имущество непосредственно передал, с которым он состоял в договорных отношениях. Если имущество, отчужденное собственником, передано его приобретателями другим лицам, с которыми у собственника нет договорных отношений, и эти лица подпадают под признаки добросовестных приобретателей, собственник не вправе предъявить к конечным владельцам имущества иск о применении реституции. В этом случае предъявляется иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. 302 ГК РФ) либо требование к первому приобретателю его имущества возврата денежной суммы, равной стоимости утраченного имущества.

Право собственности на неправомерно отчужденное имущество у лица возникает при наличии ряда условий. Как указывалось, одним из условий признания приобретателя собственником имущества выступает его добросовестность. Согласно ст. 302 ГК РФ добросовестность состоит в том, что лицо "не знало и не могло знать", что владелец имущества не имел права его отчуждать.

Поскольку в настоящий момент приобретатель недвижимого имущества имеет возможность получить достоверную информацию о его владельце из соответствующего реестра, то в отношении недвижимого имущества вполне справедливым является условие о необходимости доказывания добросовестности приобретателя. Данное правило должно действовать и в отношении ряда движимых вещей, подвергаемых особому контролю и регистрации, позволяющих приобретателю проверить сведения об их владельце. Например, к таким движимым вещам можно отнести автотранспортные средства.

В случае совершения сделки с недвижимостью приобретатель вправе доверять записи в реестре так же, как и приобретатель движимой вещи может довериться факту владения отчуждателя. Следовательно, необходим специальный способ защиты интересов добросовестного приобретателя недвижимости, которым является так называемый принцип публичной достоверности реестра прав на недвижимое имущество. По мнению Ф.О. Богатырева, вводить принцип публичной достоверности реестра без каких-либо исключений было бы опасно, принимая во внимание случаи подлога, совершение записи под влиянием насилия или угрозы насилия. Богатырев Ф.О. Публичная достоверность реестра прав на недвижимость и признание добросовестного приобретателя собственником // Законодательство. 2004. N 4. С. 41, с.42.

Таким образом, запись в реестре не соответствует действительности, а вопрос защиты прав добросовестного приобретателя как никогда актуален. Случаев, когда запись в реестре не соответствует действительности, в арбитражной практике великое множество, и большинство из них - результат приватизации 90-х годов. Таким образом, пришлось бы придумать немыслимое количество ограничений принципа публичной достоверности, что свело бы на нет все его достоинства. Однако в отношении всех остальных движимых вещей более правильным будет являться сохранение презумпции добросовестности приобретения, поскольку приобретатель в этом случае довольно часто не может проверить права своего контрагента на движимое имущество. Следует отметить, что в указанных Постановлениях высших судебных инстанций вопросы об обязанности доказывания факта добросовестности приобретения в зависимости от вида имущества (движимое или недвижимое) не анализировались, и руководящих разъяснений по данной проблеме не имеется.

На сегодняшний день спор относительно возможности возникновения у добросовестного приобретателя права собственности на спорное имущество в случае отказа в виндикационном иске его собственнику является особенно острым.

Обусловлено это тем, что в Гражданском кодексе Российской Федерации 1994 г. нет указания, каким образом приобретается право собственности добросовестным приобретателем. Статьей 218 ГК РФ прямо не предусмотрено приобретение права собственности добросовестным приобретателем от неуправомоченного отчуждателя, как и ст. 235 ГК РФ не предусмотрено соответствующего основания для прекращения права собственности. Данный пробел отчасти восполнил Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Так, в п. 25 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" указано: "Если право собственности подлежит государственной регистрации, решение суда является основанием для регистрации перехода права собственности к покупателю". Имеется в виду решение суда об отказе в удовлетворении иска о возврате имущества от добросовестного приобретателя. Поэтому арбитражные суды при разрешении споров исходят из признания добросовестного приобретателя собственником, что на сегодняшний день является гарантией реализации интересов добросовестного приобретателя и обеспечением прочности гражданского оборота в целом.

В настоящее время ст. 223 ГК РФ действует в следующей редакции: "Недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента указанной в настоящем пункте государственной регистрации, за исключением предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя" (абзац введен Федеральным законом от 30 декабря 2004 г. N 217-ФЗ).

Таким образом, введено специальное основание для возникновения права собственности на объекты недвижимости, но в отношении движимого имущества такого основания не предусмотрено, что обусловливает значительный пробел в правовом регулировании.

Ранее был разработан проект Федерального закона о дополнении Гражданского кодекса Российской Федерации ст. 234.1 следующего содержания:

"1. Лицо, у которого в соответствии со статьей 302 настоящего Кодекса не может быть истребовано движимое имущество, признается собственником такого имущества.

Лицо, владеющее движимым имуществом на основании иного права, чем право собственности (добросовестный арендатор, залогодержатель и другие), вправе защищать свое владение на условиях, указанных в статье 302 настоящего Кодекса.

2. Право собственности на недвижимое имущество, приобретенное по возмездной сделке у лица, право собственности которого было зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, не подлежит оспариванию, если приобретатель являлся добросовестным.

Приобретатель недвижимого имущества не считается добросовестным, если к моменту приобретения права собственности в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним внесена отметка об оспаривании права собственности отчуждателя или если будет доказано, что приобретатель знал о несоответствии действительности регистрационной записи о праве собственности отчуждателя. Право собственности на недвижимое имущество, приобретенное добросовестным приобретателем, может быть оспорено в случаях, если отчуждатель был зарегистрирован в качестве собственника вследствие подлога, совершенного работниками органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество, или другими лицами; либо такая запись была совершена вследствие насилия или угрозы в отношении как работника органа, осуществляющего государственную регистрацию прав на недвижимое имущество, так и действительного собственника. Лицо, которое по возмездной сделке приобрело иное право на недвижимое имущество, чем право собственности (добросовестный арендатор, залогодержатель и другие), также получает защиту на основании настоящего пункта".

Таким образом, указанный проект более детально регулировал вопросы приобретения права собственности добросовестным приобретателем имущества, однако данный проект принят не был. Киселев А.А. Соотношении реституции и виндикации при определении последствий недействительности сделок // «Адвокатская практика», 2007, N 6.

Оспаривание договора третьим лицом, иск от третьего лица

На первый взгляд, вопрос о праве на иск может показаться абсолютно теоретическим и не встречающимся в арбитражной практике. Но это не так. Об основаниях возникновения данного права, осуществление которого может привести к отправлению правосудия и разрешению судебного спора, читайте в нашем материале.

Итак. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 октября 2012 г. N 8584/12.

Фабула дела.

Истец, будучи индивидуальный предпринимателем, получил разрешение на установку павильона в городе Воронеже. Также на основании разрешения был возведен крытый рынок по адресу павильона.

В последующем, было зарегистрировано право собственности на крытый рынок за муниципальным образованием, также было передано в хозяйственное ведение на крытый рынок МУП. После этого, МУП передало в аренду ООО по договору аренды вышеуказанный крытый рынок, было ликвидировано с передачей соответствующих прав к органу местного самоуправления.

Помимо этого, арбитражный суд региона признал отсутствующим право собственности муниципального образования на крытый рынок.

Индивидуальный предприниматель, посчитав, что договор аренды на ее крытый рынок нарушает ее права и интересы обратилась в суд.

Суды всех инстанций, в том числе и надзорной, отказали в иске, указав, что она не является заинтересованным лицом в отношении договора аренды .

Выводы суда.

1. У заинтересованного лица должно быть законное право или охраняемый законом интерес, защита которого осуществляется путем подачи соответствующего иска. Обратиться в суд с иском о признании недействительной ничтожной сделки может любое лицо.

2. Но истец в силу ст.65 АПК РФ должен доказать, что факт нарушение прав (интересов) и возможность их восстановления через выбранный способ защиты права.

3. Истец не является стороной в договоре, поэтому не может требовать применения последствий указанных в п.1 ст.167 ГК РФ.

4. Крытый рынок является самовольной постройкой, данный факт признан соответствующим арбитражный судом. Следовательно, в силу ст.222 ГК РФ она не может выступать объектом отношений субъектов гражданского оборота.

5. Поэтому истец не является заинтересованным лицом (ст.4 АПК РФ), а выбранный способ защиты прав не приведет к восстановлению, по мнению заявителя, прав и интересов.

Комментарий.

1. Если вы не сторона договора, то требовать возврата исполненного по оспариваемой сделке крайне проблематично в связи с четким указанием на обладателя такого права.

2. Если вы не сторона договора, то у вас остается только возможность заявлять о признании недействительной ничтожной сделки (применительно к рассматриваемой ситуации).

3. Если вы не сторона договора, а третье лицо, то вы можете оспорить договор, если докажете, что имеете законный интерес или законное право. Если такого нет, то вам откажут.

4. Если возникновению вашего права или интереса предшествовали незаконные действия, несоблюдение законодательства, злоупотребления, то маловероятно, что это поспособствует достижению желаемой цели по защите ваших прав. Скорее наоборот.

Ну как, по-прежнему хочется третьему лицу идти в суд с иском ? Думаю, что желание поубавилось. Кстати, почитайте также наш материал о , либо .

Если третьему лицу хочется идти в суд или третье лицо пришло с иском к вам, то напишите мне (). Мне такие дела крайне интересны. Особо учесть, что ФЗ от 07.05.2013 №100-ФЗ внес изменения в статью 166 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Забыл сказать. А у вас не возник вопрос, что такое законный интерес ? Не каждый ведь интерес является законным и не каждый из них, наверное, может быть защитимым в суде. Интерес это выгода. Но какая выгода? Материальная выгода? Тогда могут защищаться только имущественные требования? Или нет. Впрочем это отдельная тема для публикации. Я бы до ее появления на нашем сайте порекомендовал бы, в частности, работы В.М. Гордона, М.А. Гурвича (в частности, Право на иск. М., 1949).

В случае, если Ваш судебный спор или иной спор, договорная работа или любая другая форма деятельности касается вопросов, рассмотренных в данном или ином нашем материале, рекомендуем проверить и убедиться, что Ваша правовая позиция соответствует последним изменениям практики и законодательству.

Мы будем рады оказать Вам юридическую помощь по поводу минимизации юридических рисков и имеющимся возможностям. Мы постараемся найти решение, подходящее именно для Вас.

А.С. Холдоенко

Специалист по правовым услугам ЗАО «БЭФЛ»

Институт недействительности сделок является одним из самых динамичных и широко применяемых в корпоративных отношениях, что влечет необходимость своевременного учета изменений законодательства и тенденций судебной практики. Данный вопрос становится особенно актуальным в связи с ведущейся комплексной реформой гражданского законодательства. В частности, существенные новации в правила о недействительности сделок введены Федеральным законом от 07.05.2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон № 100-ФЗ ). Новые правила применяются к сделкам, совершенным после 1 сентября 2013 года.

Общая тенденция изменений направлена на развитие принципа добросовестности, который был закреплен с принятием первого пакета поправок (ФЗ от 30.12.2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ст. 1 дополнена пунктом 4, устанавливающим, что «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения» ), и стабилизацию гражданского оборота. Налицо стремление законодателя искоренить произвольный отказ от невыгодных сделок со стороны недобросовестных контрагентов, безосновательное оспаривание договоров по формальным основаниям в качестве инструмента корпоративной борьбы.

Сложившаяся ранее система регулирования существенно изменена: сужен перечень оснований ничтожности сделок (по общему правилу сделки, совершенные с нарушением требований закона, теперь становятся оспоримыми, а не ничтожными, как ранее); увеличен круг обстоятельств, которые необходимо доказать для признания сделки недействительной; сокращен состав лиц, которые вправе оспорить сделку; наложен запрет на оспаривание сделок при отсутствии реального нарушения прав и охраняемых законом интересов истца; введено ограничение на оспаривание сделки стороной, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки; установлен максимальный порог срока исковой давности, принят ряд других существенных нововведений.

Все это и многие другие нововведения позволят более широко применять меры гражданско-правовой защиты от недобросовестных действий участников гражданского оборота и будут способствовать сохранению в силе совершенных сделок.

В то же время завершение реформы, безусловно, потребует существенного обновления других отраслей действующего законодательства и сложившейся судебной практики. Уже на текущем этапе все это вызывает целый ряд практических вопросов, с которыми неизбежно столкнутся юристы в ходе применения новых правил.

Итак, остановимся на ключевых изменениях, коснувшихся правового регулирования недействительности сделок.

Общие положения о недействительности сделок

Коренным образом пересмотрены общие положения о недействительности сделок.

Новая редакция ст. 168 ГК РФ устанавливает презумпцию оспоримости сделок, совершенных с нарушением требований закона или иного правового акта.

Обновленный ГК РФ сохраняет традиционное деление недействительных сделок на оспоримые (т. е. недействительные в силу признания их таковыми судом) и ничтожные (т. е. недействительные независимо от такого признания). Однако существенным изменениям подвержены основания признания сделок недействительными.

Как мы помним, до принятия анализируемых поправок сделка, совершенная с нарушением требований закона или иного правового акта, признавалась ничтожной, если законом не предусмотрено, что такая сделка является оспоримой. Федеральным законом № 100-ФЗ введено противоположное правило: теперь сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта по общему правилу является оспоримой, если из закона прямо не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Данная новелла во многом является рациональной и продиктована существующими реалиями. Для отечественной правоприменительной практики характерно обилие споров, в которых сторона, не желающая сохранять силу сделки, ссылается на какой-либо формальный дефект, заложенный при ее заключении, и признает сделку недействительной, от чего страдает другая сторона (зачастую добросовестно исполнившая свои обязательства по спорной сделке).

Показательным в данном контексте является дело, вынесенное на рассмотрение Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, предметом которого стало требование заемщика, получившего и принявшего исполнение от кредитора, но не исполнившего свои обязательства по возврату кредита и уплате процентов, о признании кредитной сделки недействительной из-за порока формы. Такое требование заемщика ВАС РФ квалифицировал на основании п. 1 ст. 10 ГК РФ как злоупотребление правом (Постановление Президиума ВАС РФ от 13.12.2011 г. № 10473/11).

Теперь введение презумпции оспоримости не позволит недобросовестным участникам гражданского оборота извлечь выгоду в результате признания сделки недействительной по формальным основаниям и существенно затруднит необоснованное оспаривание сделок. Однако не следует делать поспешных выводов о том, что все сделки, совершенные с нарушением императивных норм закона, автоматически переходят в разряд оспоримых.

1. если ничтожность сделки специально предусмотрена законом в качестве последствия нарушения (например, для сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ); мнимых и притворных сделок (ст. 170 ГК РФ); сделок, совершенных с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, вытекающих из закона (ст. 174.1 ГК РФ) и др.);
2. если сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта при этом посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (например, сделки, заключенные без проведения торгов, когда их проведение обязательно в силу закона, посягают на права и охраняемые законом интересы неопределенного круга потенциальных участников сделки; перевод долга, совершенный без согласия кредитора, нарушает права и охраняемые законом интересы последнего и т. п.).

Полагаем, что именно последнее правило может вызвать серьезные сложности в правоприменении. Ведь большинство императивных правовых норм прямо не устанавливает правовых последствий (в виде ничтожности или оспоримости) для сделок, совершенных с их нарушением. А поэтому для целей квалификации сделки как оспоримой или ничтожной в каждом конкретном случае придется устанавливать, посягает ли спорная сделка на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Отметим, что данный вопрос является отнюдь не праздным, ведь от его решения зависит круг лиц, которые могут оспорить сделку, сроки исковой давности и ряд других немаловажных обстоятельств.

При этом каких-либо правовых дефиниций или четких критериев, которые бы позволили осуществлять такое разграничение, законодательно не установлено. В силу чего решение данного вопроса в каждом конкретном случае будет во многом зависеть от судейского усмотрения, что, безусловно, не является сильной стороной рассматриваемой новеллы.

И действительно, зачастую крайне сложно однозначно оценить конкретную сделку на предмет взаимосвязи с интересами иных лиц, кроме участников сделки.

Так, Федеральным законом от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее также - закон об АО) установлены императивные требования к порядку одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Очевидно, что нарушение таких требований при совершении сделок затрагивает не только интересы участников сделки, но и третьих лиц (в первую очередь, общества и его акционеров). Становятся ли такие сделки ничтожными по признаку посягательства на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц? Нет. Такие сделки по-прежнему являются оспоримыми, поскольку законом (п. 6 ст. 79, п. 1 ст. 84 ФЗ об АО) их недействительность прямо поставлена в зависимость от признания их таковыми судом по иску заинтересованных лиц. В данном случае закон лишь указывает на иное лицо (кроме участников сделки), которое вправе предъявить требование о признании оспоримой сделки недействительной.

Аналогичным образом следует квалифицировать большинство сделок, недействительность которых прямо установлена в качестве последствий нарушения императивных норм закона об АО. По-прежнему оспоримыми будут в частности:

- сделки реорганизуемого общества, совершенные с нарушением запрета или особого порядка совершения, установленного договором о слиянии/присоединении или решением о реорганизации общества в форме разделения/выделения/преобразования (п. 7 ст. 15 закона об АО);

- сделки, совершенные стороной акционерного соглашения в нарушение акционерного соглашения (п. 4 ст. 32.1 закона об АО);

- сделки, совершенные с нарушением порядка определения цены (денежной оценки) имущества, в случаях, когда в соответствии с законом об АО цена (денежная оценка) имущества, а также цена размещения или порядок ее определения либо цена выкупа эмиссионных ценных бумаг АО должны определяться исходя из их рыночной стоимости (п. 3 ст. 77 закона об АО).

Несколько сложнее обстоит ситуация с квалификацией недействительных сделок, совершенных с нарушением императивных норм в случаях, когда законом прямо не установлены последствия такого нарушения в виде их недействительности. В таких ситуациях в каждом конкретном случае суду надлежит определить круг лиц, интересы которых затрагиваются оспариваемой сделкой.

Так, ст. 73 закона об АО накладывает запрет на приобретение акционерным обществом размещенных им обыкновенных акций, если на момент их приобретения общество отвечает признакам несостоятельности (банкротства) или указанные признаки появятся в результате приобретения этих акций. Последствия нарушения данного запрета прямо не установлены законом. Полагаем, что сделка, совершенная с нарушением указанного правила, будет ничтожной, поскольку затрагивает не только интересы ее непосредственных участников, но также и кредиторов общества.

Рассмотрим другой пример. Закон (ст. 98 ГК РФ) запрещает акционерному обществу иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица. Как квалифицировать сделку купли-продажи 100% акций акционерного общества, если приобретателем по договору выступает общество, состоящее из одного участника? Будут ли в данном случае применяться общие правила об оспоримости сделок, совершенных с нарушением закона? Полагаем, что в данном случае имеет место посягательство на публичные интересы , а поэтому сделку следует считать ничтожной.

Практический интерес представляет также следующая ситуация. Ст. 27.6 ФЗ «Рынке ценных бумаг» установлен запрет на обращение (совершение сделок) с ценными бумагами до государственной регистрации их выпуска. Ранее сделки, совершенные с нарушением данной правовой нормы, на основании ст. 168 ГК РФ признавались судами ничтожными как нарушающие требования закона. Теперь квалификация таких сделок зависит от определения круга лиц, в чьих интересах установлено такое ограничение. Письмом ФКЦБ России от 26 апреля 1999 г. № ИБ-2171 разъяснено, что запрет, установленный ст. 27.6. ФЗ «О рынке ценных бумаг», направлен на защиту инвесторов от риска признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся. При таких обстоятельствах сделки с акциями, нарушающие указанный запрет, не затрагивают интересов иных лиц, кроме сторон, и поэтому с 01.09.2013 г. являются оспоримыми.

Рассуждая о последствиях нарушения требований закона при совершении сделок, не следует забывать, что законом могут быть установлены иные последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Закон об АО в определенных случаях предоставляет обществу право приобретать размещенные им акции. Однако такие акции должны быть реализованы обществом по цене не ниже их рыночной стоимости не позднее чем через один год со дня перехода права собственности на выкупаемые акции к обществу. Удастся ли оспорить в суде сделку по продаже акционерным обществом собственных акций, совершенную с нарушением годичного срока? Такая сделка не может быть признана недействительной, поскольку законом (п. 6 ст. 76 закона об АО) установлены иные последствия нарушения: в данном случае общее собрание акционеров должно принять решение об уменьшении уставного капитала общества путем погашения указанных акций.

Введение презумпции оспоримости касается не только судебного оспаривания сделок. Данная новелла затрагивает и вопросы взаимодействия с государственными структурами, в частности с регистрирующими органами.

Как правило, регистрирующий орган (будь то Росреестр при регистрации сделок с недвижимостью или налоговый орган при внесении изменений в данные, содержащиеся в ЕГРЮЛ), усмотрев в документах, поданных на государственную регистрацию, нарушения императивных норм закона, отказывает в осуществлении регистрационных действий. При этом для подтверждения легитимности такого отказа не требовалось судебного акта, дающего оценку поданной на регистрацию сделки как недействительной: ведь по старым правилам сделка, совершенная с нарушением императивных норм, являлась ничтожной, т. е. недействительной независимо от такого признания. Теперь же круг ничтожных сделок существенно сужен, многие сделки, нарушающие требования закона, являются оспоримыми, т. е. для целей их неисполнения требуется констатация данного факта судом. При таких обстоятельствах регистрирующие органы лишаются формального основания для отказа в совершении регистрационных действий в отношении оспоримых сделок. Сложно спрогнозировать, как именно принятые новеллы повлияют на регистрационную практику, впрочем, автор не берет на себя смелость утверждать, что данные поправки позволят беспрепятственно регистрировать сделки, нарушающие требования закона.

Как мы видим, практическая квалификация многих составов недействительности корпоративных сделок не изменилась с введением презумпции оспоримости. Пожалуй, ключевым новшеством стал подход законодателя к обоснованию недействительности оспариваемых сделок, а также процедурные правила оспаривания сделок, о которых речь пойдет ниже.

Процедурные правила, касающиеся оспаривания сделок

Законодатель последовательно вносит изменения, направленные на ограничение случаев безосновательного оспаривания сделок по формальным основаниям. Значительным корректировкам подвержены также процедурные правила оспаривания сделок.

Существенное ограничен круг лиц, которые вправе оспорить сделки в судебном порядке.

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Для целей получения положительного результата разбирательства истцу придется обосновать перед судом не только формальное нарушение норм закона, но и тот факт, что оспариваемая сделка нарушает его права или охраняемые законом интересы, в том числе повлекла для него неблагоприятные последствия.

Ранее в случаях формального оспаривания сделок при отсутствии реального нарушения сделкой прав истца суды в целях пресечения такого рода исков вынуждены были прибегать к общим процессуальным нормам, в частности ст. 2 АПК РФ, которой установлено, что одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является защита нарушенных или оспариваемых прав. Отсутствие нарушения прав истца оспариваемой сделкой на практике могло послужить основанием для отказа в удовлетворении требований. Теперь сложившийся в судебной практике подход прямо закреплен в Гражданском кодексе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки теперь по общему правилу вправе предъявить сторона сделки. Как мы помним, ранее такие требования могли быть предъявлены любым заинтересованным лицом. По новым правилам иные лица (кроме сторон) смогут предъявить иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки только в предусмотренных законом случаях .

Однако на практике у участников гражданского оборота нередко возникает объективная необходимость в установлении в судебном порядке факта недействительности ничтожной сделки без применения последствий ее недействительности.

Так, основой любого виндикационного иска будет судебный акт, признающий недействительной сделку по выбытию виндицируемого имущества из владения собственника.

Аналогичным образом защита прав акционера, со счета которого были неправомерно списаны акции и в результате цепочки сделок зачислены на счет другого лица (конечного приобретателя), потребует в первую очередь установления в судебном порядке недействительности первой сделки, на основании которой произошло списание акций со счета первоначального акционера. При этом последствием такого рода сделок будет не двусторонняя реституция, а возврат ценных бумаг в порядке их истребования, как это предусмотрено ст. 149.3 ГК РФ.

Для таких случаев п. 3 ст. 166 ГК РФ предусмотрено, что требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Другим нововведением стало лишение судебной защиты лиц, одобривших оспариваемую сделку после ее заключения.

Так, обновленные положения об оспоримых сделках (абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ) устанавливают, что сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли. Данная новелла призвана защитить интересы добросовестной стороны, положившейся на заверения контрагента, действовавшего с намерениями исполнить оспоримую сделку.

В случае же признания судом оспоримой сделки недействительной лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

Принцип добросовестности получил развитие и в общей норме п. 5 ст. 166 ГК РФ (применимой как к оспоримым, так и ничтожным сделками), которым установлено, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Законодателем намеренно использован оборот «заявление о недействительности сделки не имеет правового значения». Это сделано для того, чтобы была учтена также ситуация, когда лицо ссылается на недействительность ничтожной сделки в качестве ответчика (возражая против исковых требований, например, о взыскании долга по договору) .

Введены ограничения относительно полномочий суда применять последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе.

Ранее суд был наделен правом в любом случае применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе. Теперь же законодатель, посчитав, что требование о применении последствий недействительности сделок является субъективным правом заинтересованной стороны, ограничил право суда применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе случаями, когда необходима защита публичных интересов или иными специально предусмотренными законом случаями.

Скорректированы положения ГК о сроках исковой давности по недействительным сделкам.

Как и прежде, срок исковой давности по требованиям в отношении ничтожных сделок составляет три года и по общему правилу исчисляется со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки. Ранее данное правило вызывало объективные сложности с оспариванием ничтожных сделок со стороны лиц, не являющихся сторонами сделки, поскольку такие лица не всегда осведомлены о совершении сделки, затрагивающей их права, что может повлечь пропуск срока исковой давности и лишение права на судебную защиту.

Данная проблема устранена с принятием поправок. Теперь для лиц, не являющихся стороной оспариваемой сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. В то же время в целях недопущения дестабилизации гражданского оборота установлен максимальный порог срока исковой давности по ничтожным сделкам: срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Регулирование сроков исковой давности по оспоримым сделкам сохранено в неизменном виде. Такие сделки могут быть оспорены в течение одного года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Некоторые составы недействительных сделок

Сделки юридического лица, совершенные в противоречии с целями его деятельности (ст. 173)

Изменениям подвержены правила о недействительности сделок, совершенных юридическим лицом в противоречии с целями его деятельности. Из числа сделок, которые могут быть оспорены по правилам ст. 173 ГК РФ, исключены сделки, совершенные юридическим лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью. Также вместо старого правила о признании этой сделки недействительной по требованию государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица, кодексом теперь установлена возможность признания ее недействительной по требованию лица, в интересах которого установлено такое ограничение целей деятельности юридического лица.

Сделки, совершенные без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления (ст. 173.1)

Кодекс дополнен новым (ст. 173.1) составом недействительности сделок, совершенных без необходимого в силу закона согласия.

Отметим, что данная новелла не несет в себе радикальных изменений. Последствия конкретных сделок, совершенных без необходимого в силу закона согласия, как правило, устанавливаются специальными нормами, которые в свою очередь предусматривают необходимость получения такого согласия. Так, последствия нарушения порядка одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью установлены специальными нормами закона об АО (п. 6 ст. 79, п. 1 ст. 84). Такие сделки, совершенные без надлежащего одобрения советом директоров, являются оспоримыми и могут быть признаны недействительными по иску общества или его акционера.

Статья 173.1 ГК РФ является общей нормой и имеет универсальный характер. Ее прямое применение возможно для случаев, когда последствия неполучения необходимого в силу закона согласия прямо не установлены законом (например, для сделки по переводу долга, совершенной без согласия кредитора).

Практический интерес в контексте данной статьи имеет вопрос о правовой природе сделок по продаже АО акций дочерних предприятий, совершенных без одобрения совета директоров.

Пп. 17.1 п. 1 ст. 65 закона об АО принятие решений об участии и о прекращении участия общества в других организациях по общему правилу отнесено к компетенции совета директоров. Каковы последствия совершения сделки при отсутствии такого решения?

Такие сделки не могут быть оспорены на основании ст. 174 ГК РФ как совершенные директором за пределами своих полномочий, поскольку такие ограничения предусмотрены не уставом, а законом (п. 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 мая 1998 г. № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок»).

В тоже время специальные последствия (например, в виде оспоримости, как для крупных сделок и сделок с заинтересованностью) не предусмотрены законом об АО. При таких обстоятельствах надлежит руководствоваться общими нормами гражданского законодательства.

Сформировавшаяся на уровне Президиума ВАС РФ практика до настоящего времени не позволяла акционерам вернуть проданные без одобрения совета директоров пакеты акций дочерних предприятий (см., например, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 апреля 2010 г. № 18067/09, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 июля 2011 г. № 5256/11). Вопреки императивным нормам законодательства Президиум ВАС прочно закрепил на практике подход, который не допускал признания таких сделок ничтожными, ссылаясь на то, что закон прямо не предусматривает таких последствий нарушения требований пп. 17.1 п. 1 ст. 65 закона об акционерных обществах, как признание недействительной сделки, совершенной без одобрения совета директоров.

Будем надеяться, что появление общей нормы, закрепленной в ст. 173.1 ГК РФ, позволит обществу и его акционерам защитить свои права путем признания сделок с акциями дочерних предприятий, совершенных без согласования с советом директоров, недействительными.

При этом отметим, что ст. 173.1 не дает сделкам, совершенным без необходимого согласия, заранее определенную квалификацию в виде ничтожности или оспоримости. По общему правилу такие сделки являются оспоримыми. Однако из закона может также следовать и ничтожность таких сделок.

В развитие принципа добросовестности данная норма (п. 3) лишает лицо, давшее необходимое в силу закона согласие на совершение сделки, права оспаривать ее по основанию, о котором это лицо знало или должно было знать в момент выражения согласия.

Сделки, совершенные представителем или органом юридического лица с нарушением условий осуществления полномочий или интересов юридического лица (ст. 174)

Расширена сфера действия ст. 174 ГК РФ. Теперь недействительными можно признать сделки с превышением полномочий, совершенные не только органами юридического лица, но также и руководителями филиалов и представительств. Соответственно дополнен и перечень документов, которыми ограничиваются полномочия названных лиц: теперь помимо договора или учредительных документов в него включены также положение о филиале или представительстве юридического лица, а также иные регулирующие его деятельность документы.

Самостоятельным основанием оспаривания сделки установлено грубое нарушение интересов представляемого. Такая сделка может быть оспорена в случае, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для контрагента либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Сделки в отношении имущества, распоряжение которым запрещено или ограничено (ст. 174.1)

В ГК РФ вводится общая норма, устанавливающая ничтожность сделок, совершенных с нарушением законодательного запрета (ограничения) по распоряжению имуществом. К таким сделкам, в частности, относятся сделки, совершенные с нарушением законодательства о несостоятельности (банкротстве).

При этом сделка, нарушающая запрет, наложенный в судебном или ином установленном законом порядке в пользу кредитора или иного лица, не препятствует реализации обеспеченных запретом прав указанного лица, кроме случаев, когда приобретатель имущества не знал и не должен был знать о таком запрете, то есть действовал добросовестно.

Сделки, совершенные под влиянием существенного заблуждения (ст. 178)

Детализированы правила о последствиях сделок, совершенных под влиянием существенного заблуждения. Такие сделки могут быть признаны недействительными по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, в случае, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Обновленная редакция ст. 178 ГК РФ приводит примерный перечень случаев, когда заблуждение предполагается достаточно существенным. К таким случаям отнесены, в частности: очевидные оговорки, описки, опечатки; заблуждение стороны относительно предмета, природы сделки, лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; заблуждение относительно обстоятельства, которое сторона упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Применительно к корпоративным правоотношениям, мы надеемся, что данная новелла позволит инвесторам должным образом защитить свои интересы при приобретении акций путем установления гарантий финансового состояния общества, акции которого приобретаются.

Принимая решение о приобретении акций, инвестор ориентируется на определенную информацию о финансовом состоянии общества (размер кредиторской задолженности, стоимость активов, состав имущества и пр.). Несоответствие данной информации действительности может существенно снижать рыночную стоимость акций, возможность использовать предмет сделки по назначению, а также уменьшить финансовую привлекательность сделки, что в значительной степени лишает покупателя того, на что он был вправе рассчитывать при заключении договора.

Однако до принятия анализируемых поправок в случае недостоверности представленной информации о финансовом состоянии эмитента инвесторы фактически были лишены возможности воспользоваться такими гарантиями путем оспаривания в судебном порядке сделки по приобретению акций или применения к продавцу мер гражданско-правовой ответственности (например, в виде уменьшения покупной цены).

Положительная практика по данному вопросу практически отсутствовала. Рассматривая дела подобного рода, суды, как правило, отклоняли доводы покупателей и отказывали в признании сделок недействительными по ст. 178 ГК РФ. В одних случаях суды связывали заблуждение покупателя с мотивами сделки (см., например, Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 января 2005 г. № КГ-А40/12302-04). В других - считали, что свойства предмета сделки соответствуют договору, но не соответствуют намерениям (представлениям) покупателя относительно него, а недостоверная или неполная информация о предмете сделки не может снизить возможность использования предмета (пакета акций) по назначению (см., например, Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 28 июня 2004 г. № А56-26316/03). В любом случае отстоять свои интересы инвестору было крайне затруднительно.

Надеемся, что установление более четких критериев существенности заблуждения (в частности, относительно обстоятельств, которые стороны упоминают в своем волеизъявлении при вступлении в сделку) позволит связать финансовое положение эмитента с качественными характеристиками акций, которые в обороте рассматриваются как существенные, и принудит продавцов отвечать за обстоятельства, уменьшающие стоимость акций.

Сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств (ст. 179)

Подвержено изменениям правовое регулирование сделок, совершенных под влиянием обмана (в том числе при намеренном умолчании об обстоятельствах, о которых добросовестный контрагент должен был сообщить), насилия, угрозы, а также кабальных сделок. Исключены конфискационные санкции по данным сделкам. Помимо возврата полученного по сделке предусмотрена обязанность контрагента возместить причиненные потерпевшему убытки. Уточняется, что сделка, совершенная под влиянием обмана со стороны третьего лица, может быть признана недействительной, если контрагент знал или должен был знать об обмане.

Таким образом, рассмотренные новеллы объективно способствуют решению многих практических дилемм, возникающих в практике корпоративных споров, задают новые тенденции правоотношений между участниками гражданского оборота, ориентируют стороны на добросовестное поведение при вступлении в сделки. С другой стороны, многие вопросы остаются неурегулированными, что оставляет простор для нормотворчества и формирования новых подходов в судебной практике.

Указанный запрет служит своего рода гарантией защиты участников гражданского оборота от различных схем, направленных на уклонение учредителей (участников) общества от ответственности, например, при его банкротстве (ст. 56 ГК РФ), или на уклонение материнского общества от ответственности по долгам дочернего (ст. 105 ГК РФ).

Один из таких случаев установлен ст. 7 закона РФ «О налоговых органах Российской Федерации», согласно которой налоговые органы вправе предъявлять в суде и арбитражном суде иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам.

Пояснительная записка к проекту федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации».