Правоспособность и субъективные права граждан. Правоспособность физического лица. Понятие и признаки предпринимательской деятельности. Правоспособность и субъективное право: соотношение понятий

Внастоящее время человек становится обладателем правоспособности без каких-либо усилий с его стороны. В п. 1 ст. 17 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) дано понятие правоспособности как способности иметь гражданские права и нести обязанности, признаваемой в равной мере за всеми гражданами.

Закон связывает момент возникновения и прекращения правоспособности с тем или иным юридическим фактом. Начало правоспособности физического лица определено моментом рождения, соответственно прекращение правоспособности определено моментом биологической смерти (п. 2 ст. 17 ГК РФ).

Во Французском гражданском кодексе оба термина - «правоспособность» и «дееспособность» обозначаются одним словом «capacite», при этом и доктрина, и судебная практика трактует правоспособность как способность обладать правами, а дееспособность - как наличие способности самому лицу совершать действия, которыми порождаются гражданские права и обязанности. В гражданском праве Англии и США, несмотря на отсутствие общего, статичного понятия правоспособности, словами «legal capacity» и в научной литературе, и судебных решениях иногда обозначают как пассивную (passive capacity) и активную (active capacity) правоспособность, чем постепенно утверждают существование подобных категорий1, приближая их к континентальным понятиям.

Общее понятие правоспособности граждан (физических лиц) дается в п.1 ст. 16 ГК Республики Беларусь, которая определяет правоспособность как способность иметь гражданские права и нести обязанности. Аналогичный подход к определению правоспособности применяется в законодательстве других стран постсоветского пространства: (п. 1 ст. 13 Гражданского кодекса Республики Казахстан, п. 1 ст. 11 Гражданского кодекса Грузии, п. 1 ст. 25 Гражданского кодекса Украины).

Вместе с тем юридической наукой не выработано единого, общего понимания правоспособности. Спектр мнений достаточно широк: от ее характеристики как предпосылки правоотношений, свойства, качества, до определения ее как своего рода субъективного права. Встречаются и довольно своеобразные концепции. Так, В.Г. Антропов считает, что правоспособность есть система предусмотренных правом признаков субъекта, необходимых и достаточных для приписывания осознанно-волевого отношения к совершению определенного поведения субъекта. Правоспособность становится таковой лишь вследствие операции правовой формализации дееспособности, которая, в свою очередь, есть предметная область психологии2.

В 20-е годы XX в. П.И. Стучка предложил определять правоспособность как свойство, или право, делегированное, перепорученное человеку государством. «Лицо должно быть правоспособно, т.е. иметь законное право быть субъектом права». Именно власть, издающая закон, определяет, кто имеет это право, которое как бы делегировано государственной властью. Аналогично он объясняет понимание правоспособности буржуазными юристами, где, согласно теории социального договора, все воли объединяются в коллективную волю государства, а от государства уже получают свою равную волю отдельные лица. Так получается понятие субъекта права, как отвлечение индивида или лица, которому делегирована государством равная доля всей воли, так получается равенство воли3. Способность быть субъектом прав есть социальное свойство, добавляет Е.Б. Пашуканис. Субъект прав абстрагируется из актов рыночного обмена, в которых человек практически реализует формальную свободу самоопреде-ления4. Более развернутая аргументация содержится в работах С.Н. Братуся, где им отстаивается тезис о том, что правоспособность - это право быть субъектом прав и обязанностей5.

На наш взгляд, правоспособность есть качество, но не право. Такая характеристика правоспособности не позволит смешивать ее с другими правовыми явлениями, такими, например, как право собственности. Легальная дефиниция российского зако

нодательства дает понимание правоспособности как качества, абстрактной способности, которое не совпадает, например, с таким же легальным понятием содержания права собственности, как возможность владеть, пользоваться и распоряжаться. С учетом того, что в научной литературе содержание права собственности раскрывается по-разному и при этом зачастую не ограничивается известной триадой, отношение к правоспособности как к праву или суммарному выражению прав, которое все равно имеет количественную составляющую, ставит ее на один уровень с правом собственности в субъективном смысле. Подобный подход использует О.С. Иоффе в своих первых работах, когда определяет субъективное право через поведение обязанного лица, в котором в целях удовлетворения своих интересов нуждается управомоченный. В этом случае позитивное содержание права собственности не раскрывается, а социальная природа права собственности не изменяется. Ю.К. Толстой отмечает в этом влияние идей С.И. Аскназия, который не был склонен относить право собственности к числу субъективных прав, считая, что право собственности ближе к правоспособности, чем к субъективному праву6.

Правоспособность обладает своим специфическим социальным содержанием, которое, используя мысль О.А. Красавчи-кова по отношению к правосубъектности, «не однопорядково с социальным содержанием правовых норм, не тождественно социальному содержанию правоотношений, равно как и субъективных гражданских прав и обязанностей, из которых складываются гражданско-правовые связи»7. Свойство и качество характеризует в нашем случае лицо, способное к правообладанию. Качество это, несомненно, с одной стороны, является социально-юридическим как определенное общественное свойство, закрепленное законом за человеком или организацией, существование правовой связи между государством как центром власти и лицом. С другой стороны - законодательное признание человека в силу естественного положения вещей естественного права, возможным обладателем любых гражданских прав. По мнению

О.С. Иоффе, правосубъектность исчерпывается мерой поведения, дозволенной субъекту права, и не порождает сама по себе возможности требовать определенного поведения от обязанных лиц. Она есть отношение с государством8. Вместе с тем такая правовая связь с государством, наполняя правоспособность социальным содержанием, не может существовать как единственное объяснение рассматриваемого вопроса, и в частности вопроса о социальной сущности правоспособности.

М.М. Агарковым в 1940 г. выдвинута доктрина, получившая в научной литературе название теории динамической гражданской правоспособности, в соответствии с которой правоспособность предлагается рассматривать не исключительно статической категорией, но она может быть понимаема динамически. По мнению ученого, обладание правоспособностью «не означает, например, что каждый может в данный момент сделаться собственником определенной вещи. Для этого надо, чтобы тот, кто является собственником в данный момент, предложил продать ему вещь или, наоборот, чтобы собственнику было сделано предложение и он ответил бы согласием... Гражданская правоспособность для каждого данного лица в каждый определенный момент означает возможность иметь определенные конкретные права и обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами»9.

Основные положения критики этой теории сводятся к следующему. По мнению С.Н. Братуся, М. М. Агарков строит понятие субъективного права по модели обязательственного правоотношения, причем такого обязательственного правоотношения, которое возникает в момент нарушения чьего-либо права. Субъективное право для него - это то же, что и притязание. Исходя из широкого понимания субъективного права, в содержание которого должна включатся и возможность совершения положительных действий, а также из того, что если конкретные проявления гражданской правоспособности входят в состав определенного субъективного права, С.Н. Братусь задается вопросом: не следует ли прийти к выводу - то, что М. М. Агарков именует проявле

нием правоспособности, - это и есть субъективное право? И отвечает, что в таком случае следует признать: «правоспособностью является лишь общая или абстрактная возможность быть носителем субъективных прав и обязанностей». Отдельные проявления конкретного субъективного права входят в его содержание, их реализация является предпосылкой для возникновения другого субъективного права, что, однако, не служит основанием для отделения проявлений конкретного субъективного права от самого субъективного права10.

А.В. Венедиктов в идее «динамической» правоспособности видит смешение проявлений самой гражданской правоспособности с осуществлением отдельных правомочий, принадлежащих носителю конкретного субъективного права. По его мнению, право совершать договоры или составить завещание, с одной стороны, и осуществление таких отдельных правомочий, входящих в содержание конкретных субъективных прав, как право расторгнуть договор или произвести зачет с другой стороны, не являются «проявлениями» правоспособности, их нельзя ставить в один ряд11. Ю.К. Толстой добавляет, что основной порок теории динамической правоспособности состоит в том, что ее сторонники смешивают объем правоспособности субъекта права (гражданина и организации) с объемом принадлежащих лицу в каждый данный момент субъективных прав12.

О.С. Иоффе считает, что для возникновения субъективных прав требуется наступление определенных юридических фактов, находящихся как бы между правоспособностью и субъективными правами. Однако этот момент не является изменением правоспособности, но знаменуют собой процесс образования субъективного права13. Не всякое проявление правосубъектности есть субъективное право, между правосубъектностью и субъективными правами имеется промежуточное звено, в качестве которого иногда выступают правомерные действия, не являющиеся осуществлением субъективного права. Однако возможность совершения подобных действий нельзя считать и се-кундарным правом. Речь идет о возможности совершения та

ких действий, которым закон придает силу юридического факта14. И далее: отрицание понятия секундарного права приводит и к отрицанию понятия динамической правосубъектности. В этом понятии допускается смешение процесса образования субъективного права с правосубъектностью. Для того чтобы у данного лица возникло субъективное право, оно должно обладать правосубъектностью. Но непосредственно из правосубъектности субъективные права не возникают. Необходимо еще наступление определенных юридических фактов. В этом качестве могут выступать события, действия и даже сами субъективные права, которыми лицо уже обладает. Но субъективное право, играющее одновременно роль юридического факта, правосубъектности не порождает, а само появляется потому, что правосубъектность уже существует. Следовательно, отношения, в которых субъект права находится с другими лицами, имеют значение не для его правосубъектности, а для приобретения на основе уже имеющейся правосубъектности данных, конкретных прав в отношениях с данными, конкретными лицами15.

В ряде исследований теория динамической правоспособности получила дальнейшую разработку. В различной интерпретации она выражается по-разному: у В. А. Дозорцева - правоспособность рассматривается в абстрактном и в конкретном проявлениях, у С. Ф. Кечекьяна - как общая и конкретная правоспособность, у Г. И. Петрова - в виде абстрактной и конкретной правоспособности16.

В указанных вариантах данная теория также критиковалась. Так, А.В. Венедиктов, не соглашаясь с утверждением В.А. До-зорцева, что «конкретная» правоспособность является важным этапом на пути превращения абстрактной правоспособности в субъективное право, отмечал, что «.. .нет необходимости в построении какого-либо промежуточного или посредствующего «этапа» в том процессе осуществления абстрактной гражданской правоспособности в конкретных субъективных правах, основой и предпосылками возникновения которых являются правоспособность гражданина или социалистической организации

и наличие определенных материальных условий и соответствующих юридических фактов. Правоспособность гражданина, равно как и специальная правоспособность юридического лица, как бы узко ни была определена сфера ее проявления нормами права, материальными условиями и иными предпосылками ее осуществления, всегда является абстрактной способностью, получающей именно непосредственное, а не через какое-то посредствующее «звено» или «этап», осуществление в конкретных субъективных правах и обязанностях»17.

Подробный и обстоятельный анализ концепции динамической правоспособности предложенной М.М. Агарковым в монографии «Обязательство по советскому гражданскому праву» в настоящее время проведен В.А. Беловым18. В ходе своего исследования он делает вывод о том, что «.. .динамическое понимание правоспособности (так он предлагает называть концепцию М.М. Агаркова - В.Г.) никак нельзя отождествить с конструированием принципиально нового понятия динамической правоспособности, тем более - противопоставляемой правоспособности вообще». Скорее, по его словам, следует говорить о разделении прежде считавшегося однородным понятия правоспособности на две органически сплавленные составляющие - статическую (постоянную и одинаковую для всех субъектов определенного вида) и динамическую (для каждого субъекта индивидуальную и постоянно изменяющуюся).

По его мнению, «существуют юридически защищенные возможности, которые, с одной стороны, не являются элементами правоспособности в ее традиционном понимании, с другой -не могут быть сведены к субъективным правам». Они образуют динамическую составляющую правоспособности. Соответственно сама «гражданская правоспособность не может быть понимаема только в своей статике, но должна быть рассмотрена также и динамически». При этом не исключается «существование внутри правоспособности и традиционно понимаемой ее части - абстрактных возможностей иметь права».

динамического понимания правоспособности, предложенная М.М. Агарковым, с одной стороны, не исключает, а лишь несколько изменяет (дополняет) традиционное понятие правоспособности, с другой - не отождествляется с субъективными правами. При этом традиционные понятия субъективного права и правоспособности «не всегда совмещаются, а точнее - не описывают всех подлежащих описанию и характеристике явлений юридической действительности». Чтобы устранить возникшие логические противоречия, автор предпринимает попытку «изменить понятие о гражданской правоспособности, признав, что она слагается из возможностей двух различных уровней абстракции -иметь (приобретать, осуществлять и распоряжаться) субъективные права (нести, возлагать, исполнять прекращать обязанности) вообще и аналогичных возможностей, относящихся к конкретным субъективным правам и юридическим обязанностям».

Полностью соглашаясь с тезисом В.А. Белова, что правоспособность не является специфическим субъективным правом иметь права, «правом на права», в то же время мы не можем поддержать утверждение о наличии поведенческой составляющей в сущности правоспособности. Правоспособность - это не «мера поведенческих возможностей лиц, признаваемых субъектами права». Правоспособностью не «измеряется абстрактная возможность поведения данного субъекта», и она не разрешает вопроса «о дозволенности, возможности данного поведения для данного субъекта», так как все это, по сути, будут следствия приобретенного субъективного права. Сведение правоспособности до указанных характеристик, равно как и сужение правоспособности до набора ряда таких возможностей, как «приобретать субъективные права и создавать юридические обязанности; иметь субъективные права и нести юридические обязанности, по мере приобретения (принятия) таковых; осуществлять субъективные права и исполнять юридические обязанности; определять юридическую судьбу субъективных прав и обязанностей (распоряжаться ими, изменять их содержание и прекращать таковые иными способами, чем

осуществление и исполнение)», будет являться сведением правоспособности как качественной неотъемлемой составляющей категории «лицо», через которую человек и становится субъектом гражданского права, к суммарной, числовой, количественной сущности правоспособности. Вольно или невольно такое понимание вводит нас в сферу субъективного права, которое, применяя такой подход, по сути, можно также рассматривать, допуская те или иные корректировки в сторону от ее традиционного и устоявшегося понимания. Поведенческая составляющая - скорее суть принадлежности субъективного права, которое с помощью юридических фактов превращается из норм права в возможности действия лица, трансформируя объективное право в субъективное. Этот факт подчеркнул Л. Жюл-лио де ла Морандьер, отметив, что понятие способности к участию в правоотношении не следует смешивать с понятием отсутствия правомочий, которое соответствует положению лица, коковое способно обладать тем или иным правом, однако не имеет его на то или иное определенное имущество19.

Объем гражданской правоспособности с достижением определенного возраста не меняется, потому что возможность самостоятельно избирать место жительства, перемены имени, быть членом кооператива, вступать в брачные отношения и т.д. закон связывает с возрастом не какого-то определенного человека, а с возрастом всех граждан. Делая акцент на слове «способность» в раскрытии понятия правоспособности, закон имеет в виду абстрактные возможности к правообладанию каждого лица. При этом достижение того или иного возраста может выступать элементом состава юридического факта, при полном формировании которого у лица возникает право вступить в брак, быть членом кооператива и т.д. Гражданская правоспособность не означает для каждого данного лица в каждый определенный момент возможность иметь определенные конкретные права и обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами, а означает необходимую предпосылку, общую для любого лица в любой момент времени, иметь те или иные права и

обязанности, без наличия которой субъективное право просто не сможет образоваться.

Исследуя вопрос об отсутствии права представлять интересы организаций в арбитражном суде лицами, не являющимися адвокатами, В. Г. Нестолий и Л. Н. Шамаева приходят к выводу о том, что таким образом законодатель ограничивает правоспособность юридических лиц и граждан в части возможности заключать между собой договоры о судебном представительстве. В этом случае, по их мнению, нельзя полагать, что любой гражданин, не являющийся адвокатом или работником организации, обладает абстрактной возможностью представлять эту организацию в суде, что для трансформации абстрактной возможности в субъективное право на заключение договора о судебном представительстве он должен всего лишь приобрести статус адвоката. В противном случае можно говорить и об абстрактной правоспособности раба. Конечно, раб не может совершать сделок, обладать собственностью. Раб не персона, не лицо, он говорящее орудие20.

В данных тезисах, на наш взгляд, не учитываются следующие моменты. Правоспособность рассматривается как право, которое можно ограничить, в то время как у физического лица она - суть неотчуждаемое свойство21. Говоря о том, что любой гражданин, не являющийся адвокатом или работником организации, не обладает абстрактной возможностью представлять эту организацию в суде, мы смешиваем абстрактную возможность как способность любого человека к правообладанию, в том числе к получению статуса адвоката или к работе в той или иной организации, и конкретное правоотношение представительства. Все дело в том, что утратившая в настоящее время силу часть 5 ст. 59 АПК Российской Федерации лишь пыталась связать (и ничего большего) реализацию общей возможности (которая имеется у всех лиц) представлять интересы тех или иных лиц с необходимостью получения для этого (дабы их защитить, в том числе и от представителя ненадлежащей квалификации) того или иного состояния, связанного с наступлением того или иного юриди

ческого факта (состава), нигде не говоря, что у физического лица нет такой абстрактной способности.

На деле же, как справедливо отмечается в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16.07.2004 N 15-П, критерием для ограничения допуска к участию в качестве представителей в арбитражном процессе законодателем были избраны не квалификационные требования, связанные с качеством юридической помощи и необходимостью защиты соответствующих публичных интересов, а лишь организационно-правовая форма, в которой выступает участник судопроизводства, нуждающийся в юридической помощи.

Определенный юридический факт выступает точным юридическим «рубиконом», обуславливающим получение такого правового состояния и занимает подчиненное положение по отношению к правоспособности как общей правовой основе возможности принадлежности прав. Иными словами, наличию определенных фактов придается юридическое значение по отношению к субъекту лишь при наличии у него качества правоспособности, состояния лица.

От правоспособности, как указывалось выше, необходимо отличать субъективное право. Последнее возникает на основе правоспособности как общей предпосылки, абстрактной возможности, на основе которой у лица при наличии определенных юридических фактов может возникать конкретное субъективное право. Противоположная точка зрения признает правоспособность субъективным правом, порождающим в процессе своей реализации другие, вытекающие из него конкретные субъективные права и обязанности.

Главное отличие правоспособности от субъективного права в том, что первое является возможностью иметь указанные в законе (или не указанные) права и обязанности, тогда как второе представляет собой уже существующее право, принадлежащее определенному лицу, субъективное право лица. Отличительный признак субъективного права - его установление относительно поведения конкретного (индивидуализированного) субъекта, причем применительно к конкретному взаимодей

ствию этого субъекта с иными лицами (лицом). Именно это отражает уровень, на котором происходит фиксация границ правовых способностей субъекта, что не позволяет допускать смешения понятий «правоспособность» и «субъективное право»22. Правоспособность всегда имеется у лица, субъективное право (которое всегда конкретно - В.Г.) может и отсутствовать23. Лицо как правовое состояние субъекта (не субъекта права - В.Г.) предполагает в будущем его состояние как субъекта правоотношений, но не всегда предполагает уже существующего определенного субъективного права. Правоспособность лица - сфера возможного, субъективное право - сфера настоящего. Поэтому основное проявление правоспособности налагается на возможность приобретения права, а не на его осуществление, в котором правоспособность находит свое косвенное выражение, опосредованное моментом возникновения права у конкретного лица24. Определяя правоспособность как способность иметь гражданские права и нести обязанности, еще раз необходимо отметить абстрактность такой возможности, которая является лишь общей способностью к обладанию. Как предпосылке правообладания, правоспособности нельзя противопоставлять субъективное право, так как они - звенья одной цепи. Без первого второе невозможно представить, без второго исчезает смысл первого.

В научной литературе распространено мнение, что субъективное право есть юридически определенная и обеспеченная мера дозволенного (возможного) поведения управомоченного лица, включающая в себя возможность требовать определенного поведения и от обязанных лиц. Последняя часть определения дает основание для различия правоспособности и субъективного права, включающего в себя не только меру дозволенного поведения, но и возможность требовать определенного поведения от обязанных лиц. Способность быть субъектом права, способность к обладанию гражданским правом всегда будет отличаться от способности быть субъектом права собственности на определенный объект, от наличия реального права собственности на вещь25, которому противостоит неопределенный

круг лиц. Правоспособность в отличие от субъективного права не есть основание для правовых притязаний к другим лицам. Носителем корреспондирующей правоспособности обязанности (если ее рассматривать как субъективное право) не будет ни отдельный человек, ни другое коллективное образование, ни государство. Нельзя раскрыть и содержание такой обязанности26.

Граница между правоспособностью и субъективным правом может быть четко определена при условии признания того, что субъективные гражданские права могут существовать лишь в рамках конкретного гражданского правоотношения, т.е. в сфере правовой действительности, в области факта. Субъективное гражданское право представляет собой социальную ценность лишь тогда, когда его можно реализовать, а его особое свойство проявляется в том, что оно, обеспечивая возможность совершения собственных действий, в случае необходимости служит причиной чужих действий (воздержания от них). Правовые возможности субъекта, установленные нормами объективного права, могут быть реализованы тогда, когда их осуществление обеспечивается указанием на соответствующее необходимое поведение обязанного лица27. И в этом случае связь будет определенной, не абстрактной, причем ее конкретизация может быть проведена не только по субъектному составу обязанных лиц, но и на основании юридического факта, явившегося причиной возникновения гражданского правоотношения.

Правоспособность указывает не столько на обобщенное выражение прав, которые могут возникнуть на ее основе, сколько на саму возможность. Содержащийся в ст. 18 ГК РФ перечень наиболее важных и значимых прав, которыми физические лица могут обладать, не носит исчерпывающего характер. Данный абстрактный характер их выражения в законодательстве (ранее в ст. 10 ГК РСФСР) подчеркивает специфику правоспособности как общей непременной составляющей, выражающей именно состояние лица, тогда как субъективное право всегда строго определено.

Обратной стороной всякого определения будет то или иное

ограничение. Наблюдается прямая зависимость определения явления от количества содержащихся в определении слов. Наибольшее неограничение наименее определено. Поэтому краткая легальная (И/тШо правоспособности как способности иметь гражданские права и нести обязанности указывает на неограниченную, наиболее полную способность к правообладанию и соответствующую способность нести обязанности. Абсолютная полнота термина «способность» применительно к термину «право», как неотъемлемая качественная характеристика лица ни технически, ни содержательно не может означать способности к каким-то определенным правам. Это скорее презумпция всех возможных в настоящее время и возможных в будущем прав, которыми лицо может обладать. Подобный подход к правоспособности в гражданском праве в первую очередь обусловлен спецификой гражданско-правового предмета и метода регулирования общественных отношений.

В юридической литературе, начиная с работ М.М. Агаркова и С.Ф. Кечекьяна, утвердилось мнение, что понятие «субъект права» и понятие «субъект правоотношения» являются тождественными. Последний, в частности, отмечает, что лицо, становясь обладателем определенных прав, только реализует ту способность, которая ему была присуща и раньше, и не приобретает никаких новых качеств, кроме тех, которые целиком связаны с содержанием приобретаемых им прав и возлагаемых на него обязанностей. Исходя из этого, С.Ф. Кечекьян указывает на достаточность одного термина «субъект права» для обозначения как лица, способного стать носителем прав и обязанностей, так и лица, уже участвующего в правоотношении28. Справедливость такой позиции М.К. Сулейменов видит в том, что, говоря о субъектах права, мы имеем в виду право в субъективном смысле, которое не существует вне правоотношения. Следовательно, субъект права неизбежно выступает и как субъект правоотношения29. Слабость данной теории видится в недостаточном учете различий, исходящих из публично-правового и частноправового регулирования. В определенной степени это

проявляется в теориях существования общих и конкретных правоотношений. Понятие «субъект права» этимологически не ограничивается лишь предметом гражданского (и даже частного) права, выступая общей категорией, опосредующей возможное участие человека в отношениях, регулируемых всеми отраслями права. Если встать на точку зрения сторонников существования общих (общерегулятивных) правоотношений, то здесь субъект права выступает одной из сторон правоотношения, другой стороной которого, соответственно, выступает государство. В гражданско-правовой сфере общеправовое понятие «субъект права» отождествляется с понятием «лицо», которое и используется цивилистикой. Именно такое объяснение позволяет устранить противоречие, подмеченное казахским ученым, подчеркнувшим, что субъект права - это лицо, обладающее правосубъектностью, которая возникает у него до возникновения конкретного правоотношения как возможность вступить в правоотношение, приобрести права и наложить на себя обязанности30. Исходя из этого, общее понятие «субъект права» не может рассматриваться как состояние, предусматривающее совокупную а) возможность участия в различных правоотношениях и Ь) реальное в них участие. Государство может в рамках отмеченного правоотношения, предоставить человеку субъективное право быть состоянием, лицом, способным участвовать в определенной области общественных отношений, определив, с наступления какого юридического факта наступает правоспособность и, соответственно, состояние лица. И только после этого лицо может стать участником конкретного правоотношения, в котором оно будет обладать субъективным правом, выражающимся в обеспеченном правом поведении: или непосредственно - при осуществлении права собственности на ту или иную вещь, или опосредованно - при требовании определенного поведения от обязанного лица. В русле этих рассуждений следует согласиться с выделением более узкого понятия, чем субъект права, -понятия участника правоотношения, которое предоставляет возможность охарактеризовать определенную сторону реального

бытия субъекта права - его участие в конкретных общественных отношениях31. Таким образом, между субъектом права и субъектом конкретного гражданского правоотношения всегда будет находиться статическая гражданско-правовая категория «состояние в виде лица» с органически присущим ему качеством правоспособности как способности иметь имущество на праве собственности или заключить договор, но иметь не право собственности на конкретную вещь или вступить в договорные отношения с конкретным лицом, а абстрактную способность, зависящую от объективно меняющихся внешних условий.

Возможно ли в качестве своеобразной предпосылки правоспособности рассматривать естественную способность иметь права и обязанности? Вопрос далеко не праздный, так как его разрешение влечет ответ на другой вопрос: кто не только может в соответствии с действующим законодательством обладать правами, но, и, несмотря на возможные обратные установления позитивного права, обладает ими.

В юридической литературе стал традиционным взгляд на правоспособность, как на свойство человека, установленное законом32. В свою очередь, С.С. Алексеев обосновано отмечает тот факт, что за последние десятилетия юридически возвысившиеся права человека оказали наиболее мощное влияние именно на частное право, на основной предмет гражданских законов - на человека, его статус и возможности. Гражданские законы, основанные на частном праве, по его мнению, не только были предуготовлены историей для нашего времени - времени вхождения человечества в эпоху цивилизации последовательно демократического типа, но и как будто ожидали воссоединения с юридически возвысившимися правами человека33. Исходя из этого, можно констатировать, что в настоящее время, основу правоспособности, закрепленной гражданским правом, составляют неотъемлемые, естественные права человека, вызванные общим движением цивилизации к социальным и гуманитарным целям и приоритетам в целом и лежащим в основе частного права. Именно они выступают основой способности

человека устанавливать прямые или опосредованные связи с другими лицами для удовлетворения своих потребностей, достижения поставленных целей, реализации интересов. Поэтому, несмотря на то, что правоспособность признана законом, по-нашему мнению, будет не совсем правильным считать ее результатом воли только законодателя.

По образному выражению В.И. Синайского «. право не может дать способности. Английский парламент, по поговорке, все может сделать, но не может превратить, однако, мужчину в женщину и наоборот»34. «Ни закон, ни иной акт. не порождают и не могут порождать правоспособность как состояние гражданина как такового»35. Скорректируем данный тезис в том смысле, что основанием, позволяющим считать человека лицом в гражданском праве, выступает его человеческая природа. Она же суть причина, по которой объективное право надлежащим образом и оформляет эту связь в настоящее время.

Правоспособность как неотъемлемое качество каждого физического лица, таким образом, характеризует любого человека и не может быть сравнена с конкретным правом, подобным, например, избирательным правам в публично-правовой сфере. Другое дело, что это качество исходит из общего принципа, в соответствии с которым «право существует для людей», являясь, по сути, его трансформацией. Действующее право, фиксируя правоспособность в законе, означает санкционирование, утверждение государством естественного положения дел, превращая его в институт позитивного установления. По этой причине невозможность отчуждения или ограничения правоспособности есть факт правовой действительности. В какой-то степени такой подход коррелирует с рассмотрением лица и субъекта права с позиции онтологических, априорных оснований права, которые находят свое подтверждение в генезисе права.

Примечания

* Государство и право. 2008. № 1.

1 См.: Виткявичус П. Гражданская правосубъектность Советс

кого государства. Вильнюс: «Минтис», 1978. С. 34-35; Сулейменов М.К. Субъекты гражданского права // Избранные труды по гражданскому праву / Науч. ред. В.С. Ем. М.: Статут, 2006. С. 20; Чанту-рия Л.Л. Введение в общую часть гражданского права (сравнительно-правовое исследование с учетом некоторых особенностей постсоветского права). М.: Статут, 2006. С. 96-97.

2 См.: Антропов В.Г. Правоспособность как правовая формализация дееспособности // Новая правовая мысль. 2006. №6 (19). С. 2.

3 См.: Стучка П.И. Курс советского гражданского права. Т. I. М., 1927. С. 183; он же. Курс советского гражданского права. М., 1929. С. 35; он же. Введение в теорию гражданского права // Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964. С. 668.

4 См.: Пашуканис Е.Б. Общая теория права и марксизм // Пашу-канис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 108-109.

5 См.: Братусь С.Н. О соотношении гражданской правоспособности и субъективных гражданских прав // Советское государство и право. 1949. №8. С. 36; он же. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 6; Советское гражданское право. Субъекты гражданского права. М., «Юридическая литература», 1984. С. 10. (Автор главы -С.Н. Братусь).

6 См.: Толстой Ю.К. Заметки о научной деятельности О.С. Иоффе. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. С.

7 Красавчиков О.А. Гражданская правосубъектность как правовая форма // Категории науки гражданского права. Избранные труды: В 2 т. Т. 2. М.: Статут, 2005. С. 32.

8 См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право // Избранные труды: В 4 т. Т. II. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс»,

2004. С. 122-123.

9 Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Избранные труды по гражданскому праву. В 2-х т. Т. I. М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2002. С. 286-287.

10 Братусь С.Н. О соотношении гражданской правоспособности и субъективных гражданских прав. С. 30-36; он же. Субъекты гражданского права. С. 9-10, 12.

11 См.: Венедиктов А.В. О субъектах социалистических правоотношений // Избранные труды по гражданскому праву. В 2 т. Т. II.

М.: «Статут». 2004. С. 501-502.

12 См.: Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Л.: Из-во ЛГУ. 1959. С. 12-13.

13 См.: Иоффе О.С. Указ. соч. С. 124.

14 См.: Иоффе О. С., ШаргородскийМ. Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 258.

15 Там же. С. 259.

16 См.: Дозорцев В. А. Права государственного промышленного предприятия на закрепленное за ним имущество. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1955. С. 15-18; Кечекьян С. Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958. С. 85; Петров Г. И. Сущность советского административного права. Дисс. ... докт. юрид. наук. Л, 1956. С. 176.

17 Венедиктов А.В. Указ. соч. С. 502.

18 См.: Белов В.А. Концепция «динамической правоспособности»: попытка нового прочтения // Кодекс-info. 2003 № 3-4. Текст статьи приводится по: http://www.kodeks.ru. Далее цитирование статьи идет по данному информационному ресурсу.

19 См.: Жюллио де ла Морандьер Л. Гражданское право Франции. Т. I. М., 1958. С. 52.

20 См.: Нестолий В. Г., ШамаеваЛ. Н. Учение проф. М. М. Агар-кова о динамической правоспособности и правовые вопросы защиты потребителей электроэнергии // Сибирский юридический вестник. 2005. № 2. http://law.isu.ru/ru/science/vestnik/20052/nestoly.html

21 Этот тезис убедительно доказывается в статье А.М. Нечаевой. См.: Нечаева А.М. О правоспособности и дееспособности физических лиц // Государство и право. 2001. №2. С. 29-30. См. так же: Нечаева А.М. Правоспособность и дееспособность физических лиц как субъектов гражданских прав // Субъекты гражданского права. Отв. ред. д.ю.н., проф. Т.Е. Абова. М., 2000.

22 См.: Ломидзе О.Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России. СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс»,

23 См.: Советское гражданское право: Учебник. В 2-х частях. Ч. I. / Под ред. В.А. Рясенцева. 2-е изд., перераб. и дополнен. М.: Юрид. лит., 1986. С.82.

24 См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве // Категории науки гражданского права. Избранные

труды: В 2 т. Т. 2. М.: Статут, 2005. С. 89.

25 См.: Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты // Избранные труды по гражданскому процессу. СПб.: Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та, Издательство юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2005.С. 20.

26 См.: Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. С. 89.

27 См.: Чеговадзе Л.А. Система и состояние гражданского правоотношения: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 2005. С. 21.

28 Кечекьян С. Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., АН СССР, 1958. С. 84.

29 Сулейменов М.К. Субъекты гражданского права // Избранные труды по гражданскому праву / Науч. ред. В.С. Ем. М.: Статут, 2006.

30 См.: там же.

31 Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М.: Юрид. лит., 1974.С. 116.

32 См.: наприм.: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. С. 6; Гражданское право: В 2 т. Том I: Учебник / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Издательство БЕК, 2000. С.

33 См.: Алексеев С.С. Право собственности. Проблемы теории. Екатеринбург: Издательство Института частного права, 2006. С. 50.

34 Синайский В.И. Основы гражданского права в связи с частью III Свода узаконений действующих в Латвии и Эстонии. Вып. I. Общая часть. Система личных прав. Авторское право. Рига, 1924. С.

35 Нечаева А.М. О правоспособности и дееспособности физических лиц. С. 29.

Вопрос 15. Понятие и содержание правоспособности граждан. Соотношение правоспособности и субъективного права.

Правоспособность - способность обладать граж­данскими правами и нести возложенные обязаннос­ти, т.е. совокупность прав и обязанностей, которые гражданин может иметь.

Правоспособностью обладают все граждане независимо от пола, расы, национальности и вероисповедания.

Право­способность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается с его смертью.

Согласно ст. 19 ГК РФ гражданин приобретает и осущест­вляет права и обязанности под своим именем, включающим фамилию, собственно имя и отчество, если иное не вытекает из закона или национального обычая. Имя гражданина - неотъемлемая часть его правового статуса; закон разрешает гражданам в случаях и порядке, установленных законом, ис­пользовать вымышленное имя (псевдоним).

Примерный перечень имущественных и личных неимущественных прав, которыми могут обладать российские граждане, дается в ст. 18 ГК, где предусматривается, что гражданин может:

Иметь имущество на праве собственности;

Наследовать и завещать имущество;

Заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью;

Создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами;

Совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах;

Избирать место жительства;

Иметь иные имущественные и личные неимущественные права.

Правоспособность как субъективное право нельзя смешивать с конкретными субъективными правами, возникшими в результате ее реализации. Быть правоспособным еще не означает фактически, реально иметь конкретные права и обязанности, которые предусмотрены или допускаются законом. Правоспособность, как отмечено в литературе, это лишь основа для правообладания, его предпосылка. За каждым гражданином закон признает способность иметь множество имущественных и личных неимущественных прав, но конкретный гражданин никогда не может иметь весь их "набор", он имеет лишь часть этих прав. Так, каждый может иметь право авторства на изобретение, но далеко не все его имеют.

Приобретение конкретных субъективных прав и обладание ими означает реализацию правоспособности. При этом объем субъективных прав зависит от того, как работает и сколько зарабатывает гражданин, какие у него потребности и вкусы. Кто больше и лучше работает, кто обладает природными и воспитанными талантами и способностями и активно реализует их, кто умеет разумно использовать заработанное и приобретенное, тот имеет и больше материальных и иных благ, прав на результаты интеллектуального творчества и т.д. Это закономерность любого общества.
^ Вопрос 16. Понятие и содержание дееспособности граждан. Приобретение гражданами полной дееспособности.

Гражданская дееспособность определяется в законе как способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (п. 1 ст. 21 ГК).

Обладать дееспособностью - значит иметь способность лично совершать различные юридические действия: заключать договоры, выдавать доверенности и т.п., а также отвечать за причиненный имущественный вред (повреждение или уничтожение чужого имущества, повреждение здоровья и т.п.), за неисполнение договорных и иных обязанностей. Таким образом, дееспособность включает прежде всего способность к совершению сделок (сделкоспособность) и способность нести ответственность за неправомерные действия (деликтоспособность).

Способность гражданина своими действиями приобретать гражданские права и создавать для себя гражданские обязанности;

Способность самостоятельно осуществлять гражданские права и исполнять обязанности;

Способность нести ответственность за гражданские правонарушения.

^ Полная дееспособность - способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять любые допускаемые законом имущественные и личные неимущественные права, принимать на себя и исполнять любые обязанности, т.е. реализовать принадлежащую ему правоспособность в полном объеме.

Такая дееспособность возникает с возрастом, причем границу этого возраста определяет закон. Согласно п. 1 ст. 21 ГК гражданская дееспособность возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, т.е. по достижении 18-летнего возраста. Закон знает следующие изъятия из указанного правила.

Во-первых, лицо, вступившее в порядке исключения в брак до достижения 18 лет, приобретает дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак (п. 2 ст. 21 ГК). Эта норма направлена на обеспечение равноправия супругов и содействует охране родительских прав и других прав лиц, вступающих в брак до достижения 18 лет.

Во-вторых, несовершеннолетний, достигший 16 лет, согласно ст. 27 ГК может быть объявлен полностью дееспособным, если он работает по трудовому договору, в том числе по контракту, или с согласия родителей, усыновителей или попечителей занимается предпринимательской деятельностью и зарегистрирован в качестве предпринимателя.

Объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным, именуемое эмансипацией, производится по решению органа опеки и попечительства с согласия обоих родителей, усыновителей или попечителя, а при отсутствии такого согласия - по решению суда.
Вопрос 17. Дееспособность несовершеннолетних граждан (до 14 лет, от 14 до 18 лет).

Малолетние от 6 до 14 лет вправе самостоятельно совершать:

• 
  мелкие бытовые сделки;
• 
  сделки, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;
• 
  сделки по распоряжению средствами, предоставлен­ными законным представителем или с согласия по­следнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения.

Имущественную ответственность по обязательствам ма­лолетних несут их родители, усыновители или опекуны, если не докажут, что обязательство нарушено или вред возник не по их вине.

Несовершеннолетние 14-18 лет самостоятельно, без согласия своих законных представителей вправе:

• 
  распоряжаться своими заработком, стипендией и иными доходами;
• 
  осуществлять авторские и смежные права;
• 
  вносить вклады в кредитные учреждения и распоря­жаться этими вкладами;
• 
  осуществлять все сделки, совершаемые малолетними.

Несовершеннолетние 14-18 лет имущественную ответ­ственность несут по сделкам самостоятельно. В части, не по­крытой несовершеннолетним, ответственность несут его за­конные представители, если не докажут, что вред возник не по их вине.
^ Вопрос 18. Ограничение дееспособности и признание гражданина недееспособным: основания, порядок, последствия.

Ограничение дееспособности граждан возможно лишь в случаях и в порядке, установленных законом (п. 1 ст. 22 ГК). Оно заключается в том, что гражданин лишается способности своими действиями приобретать такие гражданские права и создавать такие гражданские обязанности, которые он в силу закона уже мог приобретать и создавать. Речь идет, следовательно, об уменьшении объема имевшейся у лица дееспособности. Ограниченным в дееспособности может быть как лицо, имеющее неполную (частичную) дееспособность, так и лицо, имеющее полную дееспособность. Гражданские дела об ограничении дееспособности граждан рассматриваются судом с порядке особого производства (глава 31 ГПК РФ).

Ограничение дееспособности совершеннолетнего гражданина является весьма существенным вторжением в его правовой статус и поэтому допускается законом при наличии серьезных оснований, которые должны быть установлены судом.

Во-первых, ограничение дееспособности предусмотрено ст. 30 ГК только для лиц, злоупотребляющих спиртными напитками либо наркотическими средствами. Иные злоупотребления и пороки (например, азартные игры, пари и т.п.) не могут повлечь ограничения дееспособности, если даже они являются причиной материальных затруднений семьи.

Во-вторых, основанием для ограничения дееспособности гражданина по ст. 30 ГК служит такое чрезмерное употребление спиртных напитков или наркотических веществ, которое влечет за собой значительные расходы средств на их приобретение, чем вызывает материальные затруднения и ставит семью в тяжелое положение.

Ограничение дееспособности гражданина в рассматриваемом случае выражается в том, что в соответствии с решением суда над ним устанавливается попечительство и совершать сделки по распоряжению имуществом, а также получать заработную плату, пенсию или иные виды доходов и распоряжаться ими он может лишь с согласия попечителя. Он вправе самостоятельно совершать лишь мелкие бытовые сделки (п. 1 ст. 30 ГК) .

При прекращении гражданином злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами суд отменяет ограничение его дееспособности. На основании решения суда отменяется установленное над ним попечительство. Если гражданин после отмены ограничения его дееспособности снова начнет злоупотреблять спиртными напитками или наркотическими средствами, суд по заявлению заинтересованных лиц может повторно ограничить его дееспособность.
Одним из важных факторов, влияющих на дееспособность гражданина, является психическое здоровье. Согласно п. 1 ст. 29 ГК гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значения своих действий или руководить ими, может быть признан судом недееспособным.

Однако сам по себе факт душевной болезни или слабоумия, хотя бы и очевидный для окружающих или даже подтвержденный справкой лечебного учреждения, еще не дает оснований считать гражданина недееспособным. Он может быть признан недееспособным только судом, причем с заявлением в суд согласно ст. 281 ГПК РФ могут обратиться члены его семьи, близкие родственники (родители, дети, братья, сестры) независимо от совместного с ним проживания, орган опеки и попечительства, психиатрическое или психоневрологическое учреждение.

Для рассмотрения такого дела требуется заключение о состоянии психики гражданина, выдаваемое судебно-психиатрической экспертизой по требованию суда; обязательным является участие прокурора и представителя органа опеки и попечительства (ст. ст. 283 и 284 ГПК РФ). Все это является важной гарантией личных прав и интересов гражданина, недопущения произвольного вторжения в его правовой статус. Гражданин считается недееспособным лишь после вынесения судом соответствующего решения. При этом на основании решения суда над ним устанавливается опека.

Если состояние психического здоровья гражданина, признанного недееспособным, улучшилось, он по решению суда может быть признан дееспособным. Основанием для такого решения должно быть соответствующее заключение судебно-психиатрической экспертизы. Признание гражданина дееспособным влечет отмену установленной над ним опеки.
^ Вопрос 19. Гражданско-правовые аспекты опеки и попечительства. Патронаж.

Опека и попечительство устанавливаются судом для защиты прав и интересов недееспособных или не полностью дееспособных граждан, а также для воспита­ния несовершеннолетних.

Опека устанавливается над малолетними и гражданами, признанными недееспособными вследствие психического расстройства. Последние не могут понимать значения своих действий или руководить ими. Недееспособный гражданин не вправе совершать никаких сделок.

Опекуны считаются законными представителями подо­печных и совершают от их имени и в их интересах все необ­ходимые сделки.

Попечительство устанавливается над несовершеннолетними 14-18 лет и гражданами, признанными ограниченно дееспособными.

Ограниченно дееспособные граждане вправе самостоя­тельно совершать мелкие бытовые сделки. Совершение дру­гих сделок, в том числе получение заработка, пенсии и иных доходов, распоряжение ими, происходит с согласия попечи­теля. Ограниченно дееспособный гражданин самостоятель­но несет имущественную ответственность по совершенным им сделкам, а также за причиненный им вред.

Опекунами и попечителями могут быть совершенно летние дееспособные граждане, которые назначаются органами опеки и попечительства по месту житель­ства лица, нуждающегося в опеке или попечительстве.

Над недееспособными и не полностью дееспособными гражданами, помещенными в образовательные, медицинские и социальные организации, опеку или попечительство осу­ществляют непосредственно органы опеки и попечительства.

Назначение опекуна или попечителя может быть обжа­ловано в суд заинтересованными лицами.

Законодательство предусматривает случаи прекращения опеки и попечительства:

• 
  вынесение судом решения о признании гражданина дееспособным;
• 
  отмена ограничений дееспособности гражданина;
• 
  наступление полной дееспособности несовершенно­летнего (достижение 18 лет, заключение несовершен­нолетним брака, эмансипация несовершеннолетнего);
• 
  просьба опекуна, попечителя.

Над совершеннолетним дееспособным гражданином, который по состоянию здоровья не способен самосто­ятельно осуществлять и защищать свои права и испол­нять свои обязанности, может быть установлен .патронаж.

Патронаж осуществляет помощник, которого назначают органы опеки и попечительства. Помощник может быть на­значен с его согласия в письменной форме, а также с согла­сия в письменной форме гражданина, над которым устанав­ливается патронаж. Работник организации, осуществляющей социальное обслуживание совершеннолетнего дееспособно­го гражданина, нуждающегося в установлении над ним пат­ронажа, не может быть назначен помощником такого граж­данина.

Помощник совершеннолетнего дееспособного граждани­на совершает действия в интересах гражданина, находящего­ся под патронажем, на основании заключаемых с этим лицом договора поручения, договора доверительного управления имуществом или иного договора.

Орган опеки и попечительства обязан осуществлять кон­троль за исполнением помощником своих обязанностей и извещать находящегося под патронажем гражданина о нару­шениях, допущенных его помощником и являющихся осно­ванием для расторжения заключенных между ними договора поручения, договора доверительного управления имуще­ством или иного договора.

Патронаж прекращается в связи с прекращением догово­ра поручения, договора доверительного управления имуще­ством или иного договора по основаниям, предусмотренным законом или договором.

^ Вопрос 20. Место жительства гражданина: понятие, гражданско-правовое значение.

Местом жительства гражданина признается место, где он постоянно или преимущественно проживает.

Местом жительства несовершеннолетних, не достигших 14 лет, и недееспособных граждан признается место жительства их законных представителей (роди­телей, усыновителей или опекунов) независимо от места их фактического проживания.

Точное определение места жительства имеет существенное значение для охраны прав и интересов граждан, обеспечения устойчивости гражданских правоотношений, а также государственных интересов.

Необходимость знать точное место жительства гражданина возникает при решении ряда вопросов правового характера. Так, вопрос о том, где должно быть исполнено обязательство, решается во многих случаях в зависимости от места жительства участников обязательственного правоотношения - кредитора и должника (ст. 316 ГК). Местом открытия наследства согласно ст. 1115 ГК признается последнее место жительства наследодателя.

С местом жительства связывается общее предположение (презумпция) о том, что гражданин всегда находится в месте жительства, хотя бы в данный момент он и находился в другом месте. Например, в адрес постоянного места жительства всегда посылаются различные официальные вызовы и извещения, в том числе судебные повестки.

Рождаясь, человек попадает в мир созданного до его рождения объективного права, сам по себе факт рождения наделяет его правосубъектностью, правовой статус данного человека определяет его как носителя всех естественных неотчуждаемых гражданских прав, а также правовых возможностей, выработанных соответствующей правовой системой . Иначе говоря, правосубъектность – неотъемлемый элемент любой личности, включая ребенка, государство в виде норм объективного права и идей естественного права наполняет правосубъектность определенным содержанием, закрепляя правовой статус личности.

А.В. Мицкевич полагает тождественными такие понятия как «правосубъектность», «правовой статус», «правовое состояние» лица, относя их к разновидности юридических фактов. Содержание же правосубъектности, по мнению данного автора, составляет совокупность общих прав и обязанностей (правоспособность), а также определенных по содержанию прав и обязанностей, непосредственно вытекающих из действующих законов.

Г.В.Мальцев отождествление правосубъектности с правовым статусом личности считает ошибочным, «затрудняющим поиск исходной общеправовой категории, с которой собственно начинается процесс реализации прав и обязанностей». Под правовым статусом лица автор предполагает совокупность субъективных прав и обязанностей, правоспособность определяет как способность осуществлять последние при конкретных обстоятельствах. При этом правовой статус субъекта права наряду с правоспособностью и дееспособностью автор включает в состав правосубъектности.

Е.А. Чефранова разделяет правовой статус и правосубъектность следующим образом: «Правовой статус и правосубъектность характеризуют граждан как субъектов права с различных сторон: правовой статус определяет границы правомерного поведения , меру поведения по пользованию материальными и духовными благами , а правосубъектность указывает на закрепленную правом способность лица к сознательному поведению в рамках, границах правового статуса. Только обладая качеством правосубъектности, субъект может быть носителем правового статуса, может пользоваться им».

Заслуживает внимания точка зрения Н.В. Витрук: «показывая отличие правосубъектности от правового статуса, а значит, и от составляющих его элементов - прав, свобод и обязанностей, следует, однако, подчеркнуть, что самостоятельность указанных явлений нельзя назвать абсолютной. Правосубъектность в отрыве от правового статуса в целом не существует. При этом их связь носит конкретизированный (отраслевой) характер… Правосубъектность - самостоятельная правовая категория, существующая наряду с правами и обязанностями и свидетельствующая о правовой способности лица иметь права и обязанности, быть их носителем на любой стадии их проявления, в том числе самостоятельно (своими действиями) либо через законных представителей приобретать, осуществлять, изменять и прекращать, а также отвечать за неправомерную реализацию и исполнение. Правосубъектность в целом показывает способность к сознательному поведению в границах правового статуса. Правовой статус - это самостоятельное явление, отличное от правосубъектности. Правовой статус очерчивает границы возможного и необходимого поведения личности, определяет меру пользования конкретными материальными и духовными благами через указание прав, свобод, обязанностей и законных интересов во всех областях общественных отношений. Таким образом, правосубъектность и правовой статус в их неразрывном единстве с разных сторон характеризуют личность как субъект права».

Многие авторы склоняются к тому, что категория «правосубъектность» является излишней в терминологическом аппарате юридической науки. Так, С.Н. Братусь понятия правосубъектности и правоспособности полагал идентичными. Аналогичной точки зрения придерживались А.В. Венедиктов, Н.Г. Александрова, А.Г. Потюкова. Смешивая понятия правосубъектности и правоспособности, учитывая то обстоятельство, что из буквального толкования ч.ч. 1 и 3 ст. 22 ГК РФ законодатель допускает ограничение или отказ гражданина от правоспособности, в порядке и случаях, установленных законом, получаем возможность утраты лицом присущей ему правосубъектности.

Аналогичное мнение высказал Н.И. Матузов, указав, что лучше вообще не вводить категорию правосубъектности, поскольку «это осложняет и без того сложные вопросы и ведет к новым излишним спорам и дискуссиям». Отрицают самостоятельность понятия «правосубъектность» Н.А. Чечина и В.И. Корецкий, мотивируя свою точку зрения отсутствием данного термина в законодательстве. В настоящее время последнее утверждение не актуально, в связи с тем, что в международном законодательстве имеется ссылка на указанную категорию: «каждый человек, где бы он ни находился, имеет право на признание его правосубъектности».

А.В. Мицкевич отмечает, что «правосубъектность является самым абстрактным, а потому глубочайшим понятием, которым закрепляется исходное правовое положение субъекта права. Им опосредуется сущностная сторона данного явления, что позволяет утверждать: физическое лицо , организация, государственное или муниципальное образование признаются по действующему законодательству субъектами права. Это есть право признаваться и быть субъектом права». Анализируя данную проблему, С.С.Алексеев пришел к выводу, что правосубъектность означает способность лица быть субъектом права вообще в рамках данной политической и правовой системы. В то же время при выявлении природы правового статуса субъектов автор лишил категорию «правосубъектность» признака всеобщности. Всеобщим понятием стал правовой статус, куда были включены правосубъектность и другие общие права и обязанности.

Правоспособность - статический элемент правосубъектности, потенциальное правообладание, возможность иметь права. Она признается в равной мере за всеми гражданами, возникает в момент рождения человека и прекращающиеся с его смертью.

О.С. Иоффе рассматривал правоспособность как юридическую способность лица, при этом усматривая сходство между правоспособностью и субъективным правом в том, что и субъективное право и правоспособность – это мера возможного и дозволенного поведения. Различие автор проводил в том, что субъективное право, в отличие от правоспособности, заключает в себе возможность требовать определенного поведения от других обязанных лиц. Автор указывает, что правоспособность есть лишь отношение ее обладателя с государством, в то время как субъективное право - отношение носителя этого права как с государством, так и с обязанным лицом.

Правоспособность как право признавали Я.Р. Веберс, П.И. Стучка, М.М. Агарков. Данный взгляд на правоспособность по существу получил дальнейшее развитие в работах С.Н. Братуся, С.С. Алексеева, а также фактически тех авторов, которые рассматривают правоспособность как стадию в развитии субъективного права, обращая внимание на предпосылочный характер данного явления (Ц.А. Ямпольская).

Так С.Н. Братусь в своих работах рассматривал правоспособность как суммарное, общее выражение всевозможных проявлений субъективных прав, существование которых допущено законом. «В отличие от правоспособности, - пишет ученый, - субъективное право - это принадлежащее данному субъекту - гражданину или юридическому лицу - наличное, существующее право (правомочие)». Аналогично С.С. Алексеев в правоспособности усматривал «общее субъективное право». Согласно теории Ц.А. Ямпольской, конкретное субъективное право гражданина в своем развитии проходит три стадии:

Стадию правоспособности - потенциального состояния субъективного права;

Стадию возникновения субъективного права как такового;

Стадию реализации субъективного права - стадию притязания.

Таким образом, правоспособность понимается автором как субъективное право в одной их своих стадий.

О.А. Красавчиков, Д.М. Чечот, напротив, отрицали правоспособность в качестве права, мотивировали свою точку зрения тем, что правоспособность не имеет корреспондирующей обязанности других лиц, чем исключается возможность требований лица к другим лицам на основании правоспособности. Указанные авторы рассматривали правоспособность как связь между государством, обществом и конкретным лицом. По мнению данных исследователей, правоспособность, в отличие от субъективного права, достаточно общая категория, не имеющая такой определенности и конкретности, как субъективное право. Характеризуя конкретное лицо в качестве субъекта права, правоспособность обеспечивается существующим правопорядком, т.е. устанавливается, наполняется законом соответствующим содержанием в виде правовых возможностей и закрепляется (поддерживается) в статическом состоянии за лицом в течение всей его жизни, независимо от субъективных качеств человека. Обладателю правоспособности противостоит круг абсолютно всех иных правоспособных граждан. В этом заключается абстрактность правоспособности. Таким образом, она может быть определена не как субъективное право, а как правовое состояние лица.

В соответствии с доктриной субъективное право можно охарактеризовать как:

Неотъемлемые свойства и возможности лица, обусловливающие меру его свободы;

Возможность использования наиболее существенных благ, защиты жизненных интересов;

Предел осуществления государственной власти , способ свободного развития личностью ее способностей и талантов;

Формы защиты человека от глобальных угроз его существованию.

Мицкевич A.B. Субъекты советского права. - М., 1962. С. 22-29.

См.: Зинченко С.А. Юридические факты в механизме правового регулирования . - М.: Волтерс Клувер, 2007 – 152 с. Зинченко С. А., Шапсугов Д.Ю.. Корх С.Э. Предпринимательство и статус его субъектов в современном российском праве. - Ростов - н/Д. 1999 - 20 с.

Чефранова Е.А. Правосубъектность несовершеннолетних по советскому гражданскому праву : Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1978. С. 34.

Витрук Н.В. «Общая теория правового положения личности». М.: «НОРМА», 2008. С. 94

Венедиктов А.В. О субъектах социалистических правоотношений // Советское государство и право. 1955. N 6.

Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955. С. 134; Потюков А.Г. Правоспособность и дееспособность граждан по советскому гражданскому праву: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1954. С. 5; Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 6.

Матузов Н.И. Субъективные права граждан СССР . Саратов, 1966. С. 84.

Чечина Н.А. Гражданские процессуальные отношения. Л., 1962. С. 24; Корецкий В.И. Гражданское право и гражданские правоотношения в СССР. Душанбе, 1967. С. 97.

Ст. 16 Международного пакта о гражданских и политических правах …

Международный пакт о гражданских и политических правах, принят Резолюцией 2200 A (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 года, вступил в силу 23 марта 1976 года. Пакт ратифицирован Указом Президиума ВС СССР от 18 сентября 1973 г. N 4812-VIII. Пакт вступил в силу для СССР с 23 марта 1976 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. № 12.

Мицкевич A.B. Субъекты советского права. - М., 1962. С. 30.

Алексеев С.С. Общая теория права. - М., 1982. С. 144.

Иоффе О.С. Советское гражданское право. М., 1967. С. 104.

См. Веберс Я.Р. Указ. соч. С. 48.

Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. - М., 1950. С. 6.

Алексеев С.С. Указ. соч. С. 74 - 75.

Ямпольская Ц.А. Субъекты советского административного права : Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1958. С. 32 - 33.

Красавчиков О.А. Социальное содержание правоспособности советских граждан // Правоведение . 1960. № 1. Чечот Д.М. Субъективное право и формы его защиты. Л., 1968. С. 16.

Рудинский Ф.М. Понятие и содержание прав человека: Сборник научных трудов юридического факультета МГПУ. С. 23; Право и права человека / Под ред. Е.Н. Рахмановой. Кн. 3. М.: Логос, 2000. С. 22.

Правоспособность - способность обладать граж­данскими правами и нести возложенные обязаннос­ти, т.е. совокупность прав и обязанностей, которые гражданин может иметь.

Правоспособностью обладают все граждане независимо от пола, расы, национальности и вероисповедания.

Право­способность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается с его смертью.

Согласно ст. 19 ГК РФ гражданин приобретает и осущест­вляет права и обязанности под своим именем, включающим фамилию, собственно имя и отчество, если иное не вытекает из закона или национального обычая. Имя гражданина - неотъемлемая часть его правового статуса; закон разрешает гражданам в случаях и порядке, установленных законом, ис­пользовать вымышленное имя (псевдоним).

Примерный перечень имущественных и личных неимущественных прав, которыми могут обладать российские граждане, дается в ст. 18 ГК, где предусматривается, что гражданин может:

Иметь имущество на праве собственности;

Наследовать и завещать имущество;

Заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью;

Создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами;

Совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах;

Избирать место жительства;

Иметь иные имущественные и личные неимущественные права.

Правоспособность как субъективное право нельзя смешивать с конкретными субъективными правами, возникшими в результате ее реализации. Быть правоспособным еще не означает фактически, реально иметь конкретные права и обязанности, которые предусмотрены или допускаются законом. Правоспособность, как отмечено в литературе, это лишь основа для правообладания, его предпосылка <1>. За каждым гражданином закон признает способность иметь множество имущественных и личных неимущественных прав, но конкретный гражданин никогда не может иметь весь их "набор", он имеет лишь часть этих прав. Так, каждый может иметь право авторства на изобретение, но далеко не все его имеют.

Приобретение конкретных субъективных прав и обладание ими означает реализацию правоспособности. При этом объем субъективных прав зависит от того, как работает и сколько зарабатывает гражданин, какие у него потребности и вкусы. Кто больше и лучше работает, кто обладает природными и воспитанными талантами и способностями и активно реализует их, кто умеет разумно использовать заработанное и приобретенное, тот имеет и больше материальных и иных благ, прав на результаты интеллектуального творчества и т.д. Это закономерность любого общества.

Правосубъектность, а также правоспособность и дееспособность как ее элементы не являются субъективными правами.

Применительно к правоспособности это подчеркивали многие исследователи.

Так С. Н. Братусь писал, что содержание правоспособности составляет не фактическое обладание правами и обязанностями, а лишь способность к такому обладанию. Как известно, правоспособность есть лишь необходимое условие для правообладания, принадлежащая каждому субъекту права абстрактная возможность иметь любые признанные законом права и обязанности, необходимая предпосылка субъективного права.

М. М. Агарков отмечал, что обладание полной гражданской правоспособностью означает возможность иметь любые основанные на законе права и обязанности, но не обозначает фактического обладания конкретными субъективными правами.

О. А. Красавчиков утверждал, что правоспособность является не правом, а именно способностью, возможностью обладать субъективными правами и обязанностями. Причем правоспособность представляет собой суммарное выражение прав, носителем которых может быть субъект.

Н. В. Витрук также указывает: содержание правоспособности раскрывается через права и обязанности, которые предусмотрены законом для личности, но не стали для нее наличными (субъективными).

Сторонники того, что гражданская правоспособность и дееспособность есть самостоятельные субъективные права, не различают два пути осуществления правового регулирования:

1) через правоотношение, т. е. через установление взаимных субъективных прав и обязанностей сторон в конкретном правоотношении после его возникновения;

2) вне правоотношения, т. е. через установление возможности вступить в конкретное правоотношение и за счет этого реализовать свои интересы либо через установление обязанности действовать в чужих интересах при возникновении определенного правоотношения вне зависимости от воли и интересов субъекта.

Например, для того, чтобы конкретный субъект - физическое лицо мог реализовать свое право на осуществление предпринимательской деятельности (ч.1 ст.34 Конституции РФ), он должен вступить в правоотношение (в частности, подать документы на регистрацию в качестве предпринимателя).

Согласно ст.57 Конституции РФ каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Однако реально обязанность субъекта перед государством по уплате конкретного налога (т. е. правоотношение) возникает только при наступлении юридического факта и при наличии условий, определенных законом.

При этом необходимо различать способы и типы правового регулирования, через которые характеризуется режим правового регулирования.

Способы правового регулирования можно определить как систему действий, применяемых при осуществлении юридического воздействия на общественные отношения (деятельность их участников) как объекты правового регулирования.

Конкретные способы правового регулирования находят выражение в юридических нормах.

Выделяют три способа правового регулирования:

1) дозволение - предоставление права на собственные активные действия;

2) обязывание - возложение обязанности к активному поведению;

3) запрещение - возложение обязанности воздерживаться от совершения действий определенного рода.

Эти три способа при определении содержания правоотношения используются в двух сочетаниях, предопределяющих выделение двух видов правоотношений: дозволение одному лицу - обязывание другого (правоотношения активного типа) и дозволение одному лицу - запрет для другого (правоотношения пассивного типа).

При правовом регулировании вне правоотношения в части возможности вступить в конкретное правоотношение и за счет этого реализовать свои права как элементы правосубъектности используются только два способа:

1) установление общего дозволения с конкретными запретами (общедозволительный тип правового регулирования);

2) установление общего запрета с конкретными дозволениями (разрешительный тип правового регулирования).

Например, устанавливается общее дозволение в виде права на осуществление предпринимательской деятельности (п.1 ст.34 Конституции РФ) и общий запрет, выраженный в целой системе норм, осуществлять эту деятельность без регистрации (п.1 ст.2, ст. 23 Гражданского кодекса РФ, ст. 171 Уголовного кодекса РФ).

Примером общего запрета в отношении операций определенного вида является положение п.2 ст.9 ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле», в соответствии с которым валютные операции по сделкам между уполномоченными банками, совершаемым ими от своего имени и за свой счет, осуществляются в порядке, установленном Банком России. То, что это именно норма, содержащая общий запрет, а не специализированная норма, доказывается закреплением в ней не простой отсылки к иным нормам права, а установлением возможности действовать только на основании конкретных предписаний с выполнением сопутствующих обязанностей.

Соответственно тип правового регулирования представляет собой общую характеристику воздействия на общественные отношения (деятельность их участников) в зависимости от того, что лежит в основе регулирования - общее дозволение или общий запрет.

В отличие от способов правового регулирования здесь речь идет не о формально-определенных нормах права, а об исходных нормативных регулирующих началах, которые закрепляются через весь комплекс норм, регулирующих данную сферу общественных отношений (вида деятельности, операций). Сама норма права, в которой закрепляется общее дозволение или общий запрет содержит лишь «общую установку», которая, с одной стороны, определяет весь порядок правового регулирования данных отношений (вида деятельности), а с другой стороны, может предусматривать возможность установления исключений.

Тем самым общие дозволения и общие запреты можно рассматривать как разновидность принципов права. Содержащие их нормы могут быть не только материальными, но и процессуальными. Сфера действия общих дозволений и общих запретов может касаться как отраслей права, так и отдельных институтов.

Согласно общепринятому подходу под правовыми принципами понимаются выраженные в праве исходные нормативно-руководящие начала, характеризующие его содержание, его основы, закрепленные в нем закономерности общественной жизни.

Понятие «правового принципа» не перекрывается понятием «нормы права». Особое положение принципов в структуре права заключается в том, что они представляют собой основополагающие регулятивные элементы этой структуры. Как глубинные элементы они способны направлять развитие и функционирование всей правовой системы, определять судебную и иную юридическую практику, способствовать устранению пробелов в праве, отмене устаревших и принятию новых юридических норм. Иными словами, они выступают в качестве исходных ориентиров в правовом поведении, при применении и толковании права.

Исходя из этого, права как элементы правосубъектности представляют собой абстрактные возможности лица вступать в правоотношения. В зависимости от типа правового регулирования такие возможности закладываются через общие дозволения (общедозволительный тип правового регулирования) или дозволения в рамках общего запрета (разрешительный тип правового регулирования).

Государство обязано обеспечить реализацию любым субъектом прав как элементов его правоспособности (а, следовательно, и правосубъектности). Однако при этом эти обязанности существуют не применительно к конкретному лицу, а в отношении всех потенциальных участников определенных общественных отношений. В качестве примеров можно привести обязанности государства по созданию и обеспечению функционирования органа, осуществляющего государственную регистрацию предпринимателей, а также судебных органов, где можно защитить свои права и законные интересы, по обеспечению доступности судебной системы, по получению квалифицированной юридической помощи и т. д. Отличительной чертой этих обязанностей государства является то, что его нельзя напрямую понудить к их исполнению. Например, нельзя предъявить иск о понуждении государства принять какой-либо закон, создать какой-либо орган, установить определенный размер государственной пошлины и т. п. В данном случае возможно только последующее оспаривание принятых по данным вопросам нормативных актов.

Что касается обязанностей как элементов правосубъектности, то можно выделить четыре их разновидности:

1) вытекающие из общих запретов в рамках общедозволительного или разрешительного типа правового регулирования. Эти запреты устанавливаются с целью охраны общественных (публичных) интересов;

2) абстрактные обязанности действовать в чужих интересах при возникновении определенного правоотношения вне зависимости от воли и интересов субъекта. К этому виду обязанностей относятся, например, налоговые обязанности или обязательства вследствие причинения вреда, т. е. такого рода обязанности могут быть установлены как в публичных, так и в частных интересах;

3) определенные требования (обязанности), выполнение которых является необходимым условием возникновения правоотношения. Эти обязанности являются публичными, но носят разовый характер. Данные обязанности одновременно ограничивают правоспособность. Примером являются требования о предоставлении определенных документов для выполнения регистрационных действий либо для заключения договора;

4) обязанности по выполнению публичных функций, возложенных на юридических лиц. В качестве примеров можно привести функции кредитных организаций как агентов валютного контроля и организаций, осуществляющих противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем и финансированию терроризма. Отличительной чертой этих обязанностей является то, что в правоотношениях кредитной организации с клиентом они трансформируются в права кредитных организаций, а правоотношения с государством возникают у кредитных организаций из факта их неисполнения.

От прав и обязанностей как элементов правосубъектности необходимо отличать субъективные права и субъективные обязанности.

Данные права и обязанности существуют в правоотношении и им корреспондирует соответствующие обязанности и права другого субъекта, в том числе государства в лице определенного органа.

Субъективное право можно определить как предоставленную конкретному субъекту юридическими нормами в целях удовлетворения его интересов меру возможного (дозволенного) поведения в правоотношении, обеспеченную корреспондирующей обязанностью другого субъекта правоотношения и гарантированную государством.

Что касается правоотношения, то наиболее распространенным является определение, согласно которому под ним понимается возникающая на основе норм права индивидуализированная общественная взаимосвязь между лицами, характеризуемая наличием субъективных юридических прав и обязанностей и поддерживаемая (гарантируемая) принудительной силой государства.

Указанные различия крайне важны для разграничения понятий правосубъектность (правоспособность) и правовой статус. Если понятие правосубъектности характеризует абстрактные возможности и обязанности субъекта (права и обязанности как элементы правосубъектности), то правовой статус включает не только эти элементы, но и права и обязанности, принадлежащие субъекту в конкретных правоотношениях. Иными словами, правовой статус это более широкое понятие.

В связи с этим следует согласиться с мнением, высказываемом в юридической литературе, что не правовой статус является элементом правосубъектности, а, напротив, правоспособность и дееспособность, составляющие вместе правосубъектность, являются главными составляющими правового статуса субъектов права.

Что касается понятия правового положения, то оно больше применимо к характеристике места субъекта в системе субъектов права и его отношения с другими субъектами. Такую характеристику содержат, например, понятия: гражданин, резидент, налогоплательщик и т. д.

Полномочия властного характера государственных органов и должностных лиц, выступающих от имени публично-правовых образований, позволяет выделять такое понятие как компетенция. Помимо этого данное понятие применяется к управленческим полномочиям органов юридического лица. К входящим в правосубъектность юридических лиц как субъектов права правам и обязанностям, в том числе правомочиям, предоставляемым им для выполнения возлагаемых на них публичных функций, понятие компетенция применяться не должно.