Судебная статистика количество невинно осужденный. О судьбе невинно осуждённых по "Витебском делу".Воспоминания пострадавшего. Как это было

Справедливость дама хитрая, одним она благоволит, а от других смело отворачивается. Порой стечения обстоятельств складывают так, что невиновный человек оказывается за решеткой и несет чужой крест. Что ему остается? Верить до последнего или сдаться на волю случая? Ответ каждый найдет внутри самого себя.

Осудили невиновного

Осудили невиновного – готовый заголовок для утренней газеты. К сожалению, статистика говорит о том, что процент ошибочный решений судов достаточно велик, так и получается, что среди убийц, насильников и воров в тюрьмах отбывают чужой срок абсолютно невиновные люди. Трудно сказать, кого за это винить. Государство, судей, неумелых адвокатов или прокуроров. Факт остается фактов, неверные приговоры выносятся с завидным постоянством.

Незаконно осудили

Незаконно осудили, а как доказать? Четкого плана действий, к сожалению, не существует, но есть несколько советов. Вам стоит:
обратиться к опытному адвокату;
найти прецеденты вашему делу;
подать всевозможные апелляции;
писать жалобы в мировые организации и суды;
привлекать прессу.
Борьба за пересмотр дела может затянуться на долгие годы, но более быстрого пути пока не существует.

Что делать, если незаконно осудили невиновного? Привлекать внимание общественности, адвокатов с репутацией, СМИ, ведь государству по большому счету дела к подобным ошибкам нет. Гласность – главное оружие, которое в вашем распоряжении. Но главное, остается вера в то, что справедливость и правда восторжествуют.

Если вам нужна квалифицированная помощь опытного юриста, онлайн консультацию или совет, вы можете заказать у нас на сайте бесплатно. Достаточно заполнить форму на сайте и наши юристы свяжутся с вами в кратчайшие сроки для дальнейшей помощи.

Так случилось, что этого человека, Валерия Шерстобитова, я знаю лично. Образованный, начитанный, спокойный, тихий парень, скромный, молчаливый, вежливый. Нет, преступники бывают разные. И такие, из серии «мухи не обидит», - запросто. В случае с Валерием, несмотря на личное знакомство и уверенность, что ТАКОГО совершить он не мог, я по-журналистски ждала официальных результатов расследования. Наконец, эту историю можно считать законченной.

Поплатился за свою доброту

Около полуночи, в конце января 2002 года, Валерий возвращался домой с работы (он работал посменно технологом на заводе) и увидел на остановке десятилетнего мальчика. Взрослых рядом не было.

Как потом выяснилось, ребёнок был психически нездоров. Да по нему это и видно было! – вспоминает Валерий. - Просто так пройти мимо него было невозможно, сердце-то не каменное! И я его пожалел. Зима была, ребёнок замёрз, хотел есть. Мальчик ничего не мог объяснить, не мог назвать свой домашний адрес, как потом оказалось, из-за своего заболевания он и не смог бы этого сделать. Как помочь, я не знал. Первая мысль была: купить ему что-то поесть, но магазины и павильоны уже были все закрыты. Поэтому я решил его отвести к своему семейному другу, чтобы его хотя бы накормили. Конечно, теперь я жалею о том, что не отвёл его в милицию….

Оказалось, показалось

В это время на остановке сидели и выпивали «под луной» две женщины. Одной из них показалось, что незнакомый мужчина… покупает мальчика у таксистов. Она начала кричать, накинулась на Валерия с кулаками, а потом забежала в ближайший павильон и попросила вызвать охрану. Уже потом выяснилось, что накануне она видела документальный фильм о педофилах, он впечатлил женщину настолько, что она начала видеть преступников во всех встречных. И Валерий, что называется, попал «под раздачу». Приехавшие сотрудники охраны отвезли мужчину в Кировский РОВД .

«Помню одно – били!»

Мне ничего не объясняли, - рассказывает Валерий. - В дежурной части я два с половиной часа сидел до того, как со мной начали «работать» оперативники. Надели наручники, повели в кабинет. Только переступили порог, начали пинать…

Валерий помнит из той ночи одно: били. На теле почти не осталось живого места.

Спустя некоторое время мне сунули лист бумаги и ручку, сказали: «Пиши!». Текст, который нужно написать, продиктовали. Я начал писать из-за того, что было уже невмоготу. У меня уже было чувство, что меня сейчас забьют до смерти, увезут и похоронят где-нибудь на пустыре или в Енисее утопят. И никто не узнает, где я, что со мной. Написал всю ересь, которую продиктовали: что купил мальчика, в присутствии женщин совершил преступление. Что было дальше, понятно: милиционеры представили это как явку с повинной.

«Никому нельзя верить!»

Против Валерия Шерстобитова возбудили уголовное дело по статье «Насильственные действия сексуального характера в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста». При этом даже заявления от родителей ребёнка не было, к делу «пришивались» показания больного мальчика.

Всё проводили какие-то экспертизы. Липовые! Например, экспертиза одежды, которая показала, что на одежде потерпевшего нашли две пылинки от моих вещей. А в протоколе чётко написано, что я сидел в кабинете на стуле, потом мальчик сидел на этом же стуле, эти ворсинки могли попасть на одежду именно тогда.

В основу вины положили показания ребенка. Хотя все эксперты – психиатры, психологи, с которыми я общался, говорят в один голос, что в силу своего заболевания он просто не мог таких показаний дать. Там был целый логичный рассказ. Даже, наверное, школьник-отличник не смог бы так рассказать. Но это уже никому не было важно.

Несмотря на все противоречия, в апреле 2002 года Кировский районы суд признал Валерия Шерстобитова виновным, назначив 8 лет лишения свободы. Он обжаловал приговор, собираясь делать это до тех пор, пока не докажет, что не виноват. В июне 2004 года этот же суд вынес повторный обвинительный приговор.

Тем временем к делу подключился красноярский юрист Куаныш Кожахметов, друг детства Валерия.

Первая мысль была: Валерий на это не способен, - рассказывает он. - Я ж его с детства знаю! Всегда за девчонок, маленьких и слабых заступался, несправедливости терпеть не мог. А тут такое! Потом, когда я начал изучать материалы дела, уже как юрист увидел, что всё это оформлено как попало, с единственной, на мой взгляд, целью человека посадить и оправдать тем самым его незаконное задержание. Я сразу сказал Валерию, что у нас одна надежда: на Европейский суд по правам человека. С учётом такого давления обвинения, добиться правды без вмешательства Страсбурга нам не удалось бы.

Справедливость восторжествовала?

В 2007 году все в том же районном суде состоялось третье разбирательство. И на этот раз, на основании собранных адвокатом доказательств, случилось то, на что Валерий уже не надеялся: судья вынес оправдательный приговор.

Еще 10 декабря 2004 года прокуратура Красноярского края поставила вопрос об отмене приговора и прекращении уголовного преследования Шерстобитова за непричастностью к совершению преступления, - комментирует дело Шерстобитова Елена Пимоненко , старший помощник прокурора Красноярского края. - Ввиду отсутствия бесспорных доказательств его виновности и несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. В результате нового разбирательства по приговору Кировского районного суда Красноярска в 2007 году Шерстобитов был оправдан по пункту ввиду его непричастности к преступлению.

В 2010 году такое же решение вынес и Европейский суд по правам человека, куда еще раньше обращались Валерий с адвокатом. За три с половиной года, проведенные в тюрьме, Валерию по решению Европейского суда присудили возмещение морального вреда: 27 000 евро, возмещение расходов, связанных с обращением в Европейский Суд по правам человека – 1 100 евро. И еще 700 000 присудили в Кировском районном суде – за потерю той зарплаты, которую он мог бы получать все эти годы. Итого, если все сложить и перевести в рубли, - 1 880 200 рублей. Эти деньги Валерий недавно получил до копейки.

Материнское сердце не выдержало, друзья отвернулись…

Сейчас, по сравнению с пережитым, у Валерия все хорошо. У него семья, они с женой ждут рождения малыша. Даже на прежней работе его восстановили.

Но мечтает он о невозможном: чтобы все вернулось 10 лет назад и ничего бы не было. Слишком много боли это принесло, и ему, и самым близким людям. Друзья потерялись, остались только самые верные, а с мамой случился инсульт - всего за две недели до того, как ее сыну вынесли оправдательный приговор.

А был ли мальчик?

Сексуальное насилие – это всегда тяжкое преступление. А если оно совершено в отношении ребёнка - вдвойне. Было ли на самом деле в отношении ребенка совершено преступление? Кто это сделал, если не Валерий? А может, вообще ничего не было? Нам удалось найти семью того мальчика, которого ночью встретил Валерий. Дверь открыла его мама, Ольга. Женщина «без возраста» в худшем смысле этих слов, в мужских трико и футболке непонятного цвета.

Что случилось с вашим сыном десять лет назад, Вы помните?

Да чего уж тут, десять лет прошло…

Ну, всё-таки?

Да, это… приехала милиция, сказали, что сына нашли. Привезли в отделение, там сказали, мужик, что ли, его пытался изнасиловать. Что-то такое….

Чем сын сейчас занимается? Как я понимаю, ему уже двадцать лет?

Он же у нас на учёте стоит в этом самом… на Ломоносова (поликлиника психоневрологического диспансера).

По-вашему, преступление всё-таки было?

Ну, я не знаю… Раз этого задержали, значит, что-то было. Раз задержали, а потом и судили, значит, за дело…

Так оправдали…

Значит, не было. Откуда мне знать?

ДОСЛОВНО

«Налогоплательщики, образно говоря, скинулись и заплатили за эти грехи»

Уполномоченный по правам человека в Красноярском крае Марк Денисов :

Ежегодно из Красноярска в Страсбург уходит порядка 200 обращений, красноярцы 11 раз сумели доказать свою правоту таким образом. Валерий Шерстобитов – один из одиннадцати. К великому сожалению, таких ситуаций, как случилась с Валерием Шерстобитовым , сегодня много. Только за прошлый год ко мне поступило 23 обращения от граждан подобного рода, когда сотрудники полиции применяли недозволенные методы дознания. Если рассматривать дело Валерия, с одно стороны я очень рад за него потому, что он смог всё-таки добиться правды. С другой стороны, всё это порождает во мне чувство неудовлетворённости тем, что человеку нужно обращаться куда-то за границу, к каким-то другим авторитетам, другим источникам права, потому что в родной стране он не сумел этого сделать. И, что самое печальное, Страсбург вынес вердикт, Россия заплатила, все налогоплательщики, образно говоря, скинулись и заплатили за эти грехи. А те люди, которые били, произвольно использовали закон, выносили приговор, привели к этому. Как сложилась их дальнейшая биография, хотелось бы узнать. Хотелось бы задать вопрос руководителям этих структур - полиции, суда, где виновные сегодня? Почему с ними ничего не произошло?

[«Аргументы Недели », Светлана САЛЮКОВА ]

Есть два способа разложить нацию: наказывать невиновных и не наказывать виновных.

Ф. Энгельс

Печальная статистика: по всем статьям Уголовного кодекса в настоящее время оправдательных приговоров вынесено менее 0.8 процента. Кстати, в «кровавом» 1938 году оправдательных было 13,4 процента!

Судьи лукаво объясняют это тщательной и практически безошибочной работой правоохранительных органов. Будто причислили следователей к лику святых — настолько они безупречны.

Так ли это, посмотрим на одном громком уголовном деле, потрясшем самый главный курорт страны, где не только отдыхает властная и бизнес-элита, но и издавна верховодят криминальные структуры.

Предолимпийский Сочи, в котором по-прежнему «темные ночи», был буквально шокирован нарочито показательными убийствами двух очень авторитетных предпринимателей. Сначала в бархатном октябре 2010 года солнечным утром за завтраком в кафе «Аква-хаус» был расстрелян Эдуард Кагосян — в него выпустили двадцать пуль, а через полтора года — в марте 2012 года двенадцатью пулями в том же «эшафотном» «Аква-хаусе» в обеденное время убивали его зятя Темура Мамулия. Вдумайтесь только: в центре города средь бела дня в общественном месте при немалом скоплении людей (а в кафе и на автомойке, как вы понимаете, помимо персонала находились еще и посетители) началась стрельба из автоматического оружия, вызвавшая судорожную панику у всех находившихся там. Спасая свою жизнь, люди метались от выстрелов кто куда: одни падали, прижимаясь всем телом к полу, другие пытались спастись бегством, прятались за барной стойкой и на кухне, третьи заперлись в туалете, наивно полагая, что это самое безопасное место.

Надо сказать, что в полиции далеко не все даром хлеб едят. С самого начала было выдвинуто несколько версий, но наиболее вероятная — о конфликте интересов в самых высоких криминальных кругах. Наш журналистский опыт убеждает: сыщики знают практически всё о своих «подопечных» и в многотомных досье имеются все гласные и негласные наблюдения — от показаний подельников и внедренных агентов-осведомителей до прослушек и видеозаписей, данные о бизнесе и кто у кого что отжал, о родных и близких, о друзьях и недругах. В наш-то век цифровой электроники, компьютеров, смартфонов, Интернета и всё публикующих соцсетей, хакерских возможностей вскрытия любой информации… Да все мы словно под прозрачным стеклянным колпаком — утаить уже ничего невозможно. Поэтому доверительный разговор с источником «не под запись» показывал, что в процессе работы по делу оперативниками были установлены фамилии и заказчиков, и исполнителей данного преступления, все они связаны с Ростовской ОПГ. Были представлены и мотивы совершения ими преступления, однако следствие эту версию отрабатывать не стало. Спрашивается, ПОЧЕМУ?

У криминала конфликтный разговор короткий, потому и усеяны, начиная с беспредельных девяностых, кладбища по всей стране крестами бывших лидеров и «быков» ОПГ.

Убийство Кагосяна и Мамулия, это все понимали, носило назидательный и демонстративный характер: дескать, смотрите, мы в городе хозяева и публично накажем каждого, кто посмеет…

Курорт был в шоке: впереди Олимпиада, а тут творится такое! Резонанс получался международный: кто рискнет поехать сюда, если не обеспечена безопасность?

И тут совершился, на наш взгляд, непредвиденный кульбит: вместо отработки очевидной версии дело поручили расследовать… лейтенанту юстиции. Хоть и звучит должность высокопарно — следователь по особо важным делам, но «летеху» присваивают практически сразу по окончании вуза самым «зеленым», неопытным операм. Не по той ли причине и от основной версии отказались — вероятно, возымели действие не только мощные связи, но и уровень криминала — самые высший, зачастую непосильный простым ментам? Поиск ушел в другую сторону, шокирующие заказные убийства суперкрутых бизнесменов приобрели какую-то странную форму: дескать, за полтора миллиона рублей наняли непрофессионалов, которые на мотоциклах и мопедах ворвались в смертоносное кафе и давай палить во все стороны. Весь опыт разборок «генералов криминала» по устранению сильных конкурентов говорит: нанимается снайпер, который одним выстрелом метров за пятьсот от объекта делает дырку в самом центре лба. А тут… Какое-то показательно-демонстративное смертоносное шоу. Причем, в отличие от ранее выдвинутой версии про Ростовское ОПГ, нынешнее направление следствия зашло в какой-то тупик. Самое непонятное в расследуемом уголовном деле — почему нет ответа на первостепенные для любого следствия вопросы: каковы причины убийств, кому это выгодно и кто истинный заказчик этой устрашающей мести?

Началась «кропотливая» работа, длившаяся годы и годы, виновные определены — это Денис Мурдалов и Петр Пинчук. Которые никакого отношения ни к какой ОПГ не имели, бизнес-конфликтов с убитыми не имели, интересы какой-либо действующей в Сочи мафии не представляли. А теперь о самом следствии и его выводах. Во-первых, даже самые «зеленые» юнцы с первых курсов юрфака усваивают, что признание НЕ является царицей доказательств, а лишь только в совокупности с другими, достоверно установленными фактами, принимается во внимание. А если будет установлено, что признание выбито с помощью пыток, путем шантажа и запугивания, то суд ОБЯЗАН полностью исключить такое «признание» из доказательной базы. Напомним: суд присяжных оправдал Дениса Мурдалова именно по той причине, что присяжные сочли убедительными доводы защиты и представленные доказательства, что признания Мурдалова были банально выбиты физическим и психологическим воздействием. Тогда следствие предъявило другое обвинение: сопротивление сотрудникам полиции — и суд отправил его на 12,5 года в колонию.

Обратимся к документам. Из объяснений сотрудников СОБРа, осуществлявших задержание Дениса Мурдалова: «…Подал команду „Полиция, ствол!” и одновременно произвел толчок правой ладонью в область груди Мурдалова Д. Ш. Тот попятился и упал на спину. Сотрудник подбежал к нему и потребовал лечь на живот, руки убрать за голову. Мурдалов проигнорировал требования, в связи с чем к нему применили боевой прием и заломили руки за спину, защелкнув наручники». Так что «пыток», как потом письменно заявлял Мурдалов, не было. Был толчок рукой.

«Толчок рукой в область груди» привел, делает заключение медэксперт, к следующим телесным повреждениям: «Кровоподтеки нижнего века правого глаза, передней поверхности груди слева в средней части по левой среднеключичной линии; верхней и средней трети наружной поверхности левого плеча (множественные), задней поверхности груди справа в средней части, передней поверхности средней трети левой голени…» Не станем приводить леденящие душу письменные свидетельства сокамерников Мурдалова, «слышавших душераздирающие, нечеловеческие вопли и стоны». Но дело суда учитывать и эти показания, а не только свидетельства (словно под копирку) собровцев о «толчке рукой». Не срастаются у следствия и данные о росте предполагаемых убийц, о цвете одежды, но гособвинитель на том суде, где присяжные уже оправдывали Дениса Мурдалова, ничуть не смущаясь, утверждала, что это мелочи, обрушив весь праведный гнев на сам факт лишения жизни двух человек. Кто же с этим спорит? Пафос обвинения разделит всякий человек, вот только в таком деле доказательства должны быть безупречными. А следствие? Судите сами: даже в мелочах допускается фальсификация. Например, участковый дает заверенную печатью положительную характеристику обвиняемому. В деле же фигурирует характеристика совсем противоположного характера, но уже и без подписи участкового, и без его печати. Куда смотрит прокурор, утверждая обвинение? Или другой «косяк»: экспертиза протокола обыска утверждает, что подпись Мурдалова поддельная. Как быть теперь правосудию? Следствие не смутило такое заключение экспертизы — и очередная подделка ушла в суд. Как расценить то, что опознания по делу проводились с предварительным показом фотографий того, что предстояло опознать. И об этом свидетели прямо заявили в первом суде. Тоже, отмахнется гособвинение, мелочь, не стоящая внимания? Если вы, следователи, так убеждены в своей правоте, то зачем действуете некорректными (самая мягкая формулировка) методами? Но есть и более важное, свидетельствующее не о недоработках, а, скорее, о прямом умысле. Куда из вещдоков делись стреляные гильзы, пули из тела убитого? Это ведь очень важное доказательство. Другое: оружие преступления не найдено, каких либо следов пальцев рук, пота, жира или иных, указывающих на Пинчука и Мурдалова, так же нет. Или ничего не смогли «особо важные» лейтенанты за годы неустанного поиска накопать? Ведь нельзя же всерьез воспринимать «установленным фактом» одинаково звучащие из уст опрошенных свидетелей заявления: сам ничего не видел и не знаю, но слышал от кого-то, читал в соцсетях, что замешаны такие-то,— это доказательства? Приведем типичный ответ практически всех допрошенных на стандартный вопрос следователя:

— Что вам известно по факту убийств Э. Г. Кагосяна и Т. И. Мамулия?

— О данных убийствах мне известно из средств массовой информации и по слухам в Сочи, какими-либо конкретными фактами я не обладаю.

И вклеивают «свидетельство» в очередной том уголовного дела №… Такие распустившиеся слухи можно тысячами подшивать, но ни одно из них не имеет никакого значения.

Уважаемый прокурор, вы стоите на страже Закона? Тогда почему вопреки требованиям Уголовно-процессуального кодекса держат в заключении обвиняемого более 4,5 года? Не смогли доказать за предельно возможный период — обязаны освободить! ОБЯЗАНЫ! Равно как любое сомнение ОБЯЗАНЫ трактовать в пользу подозреваемого.

Повторим: следствие так и не смогло ответить на самый главный вопрос — почему и зачем вдруг Петр Пинчук решил расстрелять Эдуарда Кагосяна. А в Интернете из него по чьему-то вбросу слепили образ профессионального киллера. Мол, создал бригаду отморозков и давай, гоняя на мопедах, палить из пистолетов в многолюдных кафе. На деле же Пинчук и в армии-то не служил. Ведь, по свидетельству самих родственников Кагосяна, и на следствии, и на суде Эдик и Петр были добрыми друзьями, причем с самого детства! Следствие, где и почему разошлись пути, что не поделили? Нет ответа. Или просто вдруг захотелось денег, и решился подзаработать, идя на самое гнусное преступление? Их не хватало? Неправда: в пользовании не мопед с моторчиком, а супердорогой «мерседес гелендваген».

Мы за то, чтобы виновные понесли заслуженное наказание, за то, чтобы убийцы были сурового наказаны. Но мы еще и за то, чтобы не было невинно осужденных, чтобы доказательства суду и присяжным были предъявлены безукоризненные. Никто не имеет права ломать судьбу человека, а уж тем более само государство, предначертанием которого является всемерная защита прав и свобод человека! Ошибок быть не должно.

К сожалению, они не столь уж редки.

Только один пример

Валерий Ковалев (отсидел 15 лет) был одним из 14 невинно осужденных человек по делу витебского душителя Геннадия Михасевича, который в 70—80-е годы убил на Витебщине 36 женщин. Всего за преступления Михасевича после одиннадцати судебных заседаний были осуждены четырнадцать (!) человек. Пострадали не только ребята из «тройки», другой был казнен, третий ослеп в тюрьме и был выпущен на свободу как «не представляющий опасности», четвертый безвинно отсидел десять лет. За первое убийство был осужден некто Глушаков, получивший пятнадцать лет. Николая Тереню, который опять же по давлению следствия дал признательные показания без вещественных доказательств, в 1980 году расстреляли за преступления Михасевича.

Обращение

Я, Гульданаев Михал Флюрович, являясь специальным корреспондентом электронного периодического издания «Российские новости», обращаюсь к Представителям общественности, Журналистам, Правозащитникам и всем неравнодушным Гражданам России и Зарубежных стран, согласно требованию ФЗ номер 59 от 02.05.2006 года, в интересах и в защиту невиновно осужденного Корчина Дениса Александровича, 27.10.1977 года рождения Самарским Областным судом города Самара от 25.02.2004 года, по заказу бывшего Губернатора Самарской обл. Титова и Прокуратуры Самарской обл.

Ниже привожу его обращение к Вам, поступившее от его родственников:

«Здравствуйте! Я, Корчин Денис Александрович , был задержан 07.12.2002 года сотрудниками Сергиевского РОВД Самарской обл. по подозрению в совершении преступления в городе Кинель Самарской области. Первое время нахождения в СИЗО 63/1 города Самара, я считал свое нахождение здесь случайностью. После того, как на меня начали вешать убийство и разбойное нападение в с. Антонка и с. Калиновка Сергиевского района Самарской обл., которых я не совершал, видит только один Бог! Но я сначала не терял надежды на объективность следствия, а потом на справедливость суда. Сейчас же я понимаю, что все это далеко не случайность, а звенья одной прочной цепи, приковавшей меня на 25 лет лишения свободы в ИК строгого режима, из них первые 7 лет в тюрьме. За довольно жестокие, но чужие преступления, хотя я не отрицаю, что преступил закон в другом. Само уголовное дело напоминает больше не расследование, плохой мистический детектив, в рамках которого многократные разбои переплетаются с убийством, и таким же таинственным образом, после 9-месячной безрезультатной работы сотрудников полиции, «раскрыли» после жестоких избиений, за несколько недель.

Впрочем, такие чудеса насквозь пронизывают всё уголовное дело, начиная с того, что в момент моего задержания 07.12.2002 года. 08.12.2002 в 00.30 меня поместили в ИВСР Сергиевского РОВД Самарской обл. и в этот же день начались избиения и пытки начальником криминальной милиции Заболотиным и др. 09.12.2002 года меня уже принудили написать явку с повинной под диктовку следователя Семенова, Авдеева о совершении мною убийства в с. Антоновка. Версию мне рассказал Семенов и сказал, чтобы я её придерживался. Протокол задержания составили лишь 09.12.2002 года. 10.12.2002 вновь последовали избиения Заболотиным, который заявил, что я должен указать фамилии тех людей, с кем я, якобы, совершал эти преступления. 10.12.2002 меня этапировали в другой ИВС г. Кинель. 11.12.2002 вновь вернули в ИВС Сергиевского района, правда, забыли зарегистрировать в журнале моё прибытие. Незаконно содержался в этом ИВС, меня заключили под стражу 16.12.2002 года. Сергиевский районный суд, хотя как следует из справки выданной следователем Семеновым, мера пресечения мне была избрана 20.12.2002 года, обвинение предъявлено 21.12.2002 . Откуда взялось постановление от 16.12.2002, не трудно догадаться. В марте 2003 года, посчитав, что недостаточно на меня повесили, Заболотин и др. вызвали меня в кабинет и вновь начали избивать, заставляя писать явку с повинной о разбойном нападении в с. Калиновка Сергиевского района Самарской обл.

Ранее несудимый, не владеющий миллионами и не имеющий нужных связей, я оказался идеальным кандидатом на отрицательную роль в этом детективе. С таким огромным количеством нестыковок в уголовном деле, откровенной его фабрикацией и грубейшими нарушениями закона во время предварительного следствия и в судебном заседании, в протоколе судебного заседания неправильно и непонятно отражены, как высказывания одной, так и другой стороны, протокол был искажен почти полностью, судья брал за основу показания обвинения, которые были направлены на обвинение лиц, ходатайства защитников полностью были проигнорированы, мое алиби было признано необоснованным. Адвокат Левин в суде заявил, что по ошибке приобщил ордер не туда, и в дело вступил лишь 09.12.2002 года без ордера. Показания свидетелей сотрудников милиции были приняты судом во внимание, показания моих свидетелей были отвергнуты, сотрудники МОБУ подтвердили, что неоднократно, чередуя друг друга беседовали со мной для того, чтобы я дал показания, угодные следствию. В протоколах свидетель Нестеров не ставил подпись, было установлено что адвокат Левин не принимал участия в следственном действии, эксперты допустили технические ошибки. Сам судья в приговоре указал, что следствие было построено на предположении. Все мои подельники были оправданы, а меня осудили неизвестной группой лиц. Дело непременно должно было быть возвращено на новое расследование. Но мы с Вами взрослые люди и понимаем, что теперь — когда дело получило огласку — на кону стояли уже не галочки в отчетах и новые звания, а головы…. Оправдать и меня тоже, чтобы сесть самим? Смешно.

Я и мои защитники уверены, что уголовное дело номер 02-07/04, сфабриковано под руководством следователей Семенова и Авдеева. Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда России 31.05.2004 года была рассмотрена моя и адвокатов жалобы и оставлены без удовлетворения, на торжество права в этом суде я даже и не надеялся. За шесть лет мною были направлены в различные инстанции более 3560 жалоб, заявлений, но отовсюду получаю лишь формальные отписки с явным нежеланием копаться в этой грязи. Лишь 26.08.2004 года Решением Палаты Адвокатов Самарской обл. было признано, что мой платный адвокат Марченко нарушил мои права, гарантированные статьей 48 Конституцией России. Более шести лет я добивался возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников милиции, и лишь 26.10.2008 года Старшим следователем Красноярского МСОСУСК по самарской обл было установлено, что я содержался в ИВСР Сергиевского района самарской обл. с 13.01-28.01.2003, с 11 по 24 марта 2003, с 04-21апреля 2003, с 27.07 по 11.08.2003, с 14 по 25.08.2003 года с одноразовым питанием. Хочу заметить, что следствием не указано, где я был с 07.12.2002 по 30.12.2002 года. Но в возбуждении уголовного дела мне было отказано с мотивировкой того, что это не существенное нарушение закона.

В настоящее время мною направлены жалобы в Президиум Верховного суда РФ, Председателю СК РФ, Генеральному Прокурору России, но я считаю, что эти инстанции являются не эффективным средством правовой защиты.

Данное обращение не столько призыв о помощи, сколько крик души, стремящийся восстановить моё, нагло растоптанное достоинство. Поддержка неравнодушных людей, Представителей СМИ, Правозащитников и Общественных организаций — единственное, на что я сегодня надеюсь в поисках справедливости.

Корчин Денис Александрович ФКУ ИК 12 город Губаха Пермский край, незаконно осужденный. »

С Уважением к Вам Гульданаев М.Ф.

В декабре 1985 года витебским следователям после 15 лет расследований удалось арестовать маньяка, который с 1971 года убил и изнасиловал десятки женщин в Витебской области. К этому времени невинно были осуждены 13 человек. Одного успели расстрелять, трое отсидели почти по 10 лет, остальные получили сроки поменьше и тоже сидели…

Это дело поражает многим. Прошли десятилетия, но до сих пор волосы встают дыбом, когда представляешь, как примерный семьянин (жене все завидовали, мол, твой не пьет, с работы на машине забирает, кольца дарит) методично убивал женщин… Это потом выяснилось, что золотая коронка, сделанная из одного из колец, подаренных мужем, была из обручального кольца жертвы… Да и жену Михасевич тоже пытался душить, останавливала лишь мысль: а как же дети?

После задержания Михасевич признался в убийстве 43 женщин. Доказать смогли 37 убийств…

Олег Адамов, осужденный по ошибке к 15 годам колонии: "Я признался в преступлении. А что оставалось делать?"

Олега Адамова, водителя из Витебска, задержали, когда ему было 26 лет. Его грузовую машину увидел коллега-экскаваторщик недалеко от места убийства девушки на окраине Витебска. Он признался в преступлении, которого не совершал. На суде от своих слов отказался. Но получил 15 лет. На свободу вышел через два года. Так как после задержания Михасевич без труда показал, куда выбросил сумочку девушки, которую якобы убил Адамов. В суде над Адамовым было одно "вещественное доказательство" - подмененная следователями фотография. Эксперт еще на первом судебном процессе говорил, что сперма, найденная на убитой, не принадлежит Адамову. И Адамов совершить убийство не мог.

Олег Васильевич нехотя вспоминает те годы. Он по-прежнему работает водителем, растит сына.

Всех водителей, которые работали рядом с ж/д станцией Лучеса, где была задушена очередная жертва, проверяли. В январе или в феврале 85-го меня первый раз вызвали в линейный отдел. Первый раз меня задержали по административной статье, когда я из бара выходил. Как будто я матом ругался. Я не ругался. По кружке пива с товарищем-соседом выпил. Дали 15 суток, потом отпустили. А дальше начали "крутить", пришли и забрали с работы. Совпала группа крови. Убийство начали вешать на меня. Не знаю даже, сколько обысков было дома у родителей. Много. Матушка вешалась, когда меня забрали. Ее соседи достали из петли. На первом суде эксперт сказал, что я не убийца. Потом Верховный суд отменил решение первого суда. На дорасследовании, когда меня в Новинки (Республиканский научно-практический центр психического здоровья, - прим.) отправили, заменили фотографию. Сорока приехал и сказал: "Нашли фотографию". Как оказалось, нашли за диваном фото сестры с подругой. Изъяли при обыске, а потом заменили на фото убитой девушки с подругой такого же формата. Они постоянно со своими понятыми приходили. С улицы никого не брали. Никогда.

- В какой момент вы признались?

Не помню. Это не сразу произошло. А что оставалось делать? Они мне подсунули липовую экспертизу. Просто написали на бланке, что сперма и кровь, найденные на месте преступления, принадлежат мне. Когда я увидел это, я сломался. Все подписал. Все подписываешь, когда становится безразлично. Это не сразу происходит! Если бы мне не показали эту экспертизу, я бы никогда не признался. К тому же я пробыл в Новинках месяц. Мне кололи уколы, я ходил как заторможенный. Казалось, язык во рту как у лошади. Кололи перед допросами.

- Как восприняли новость об освобождении?

Да никак. Дверь открыли и отпустили. После обеда. Я первый освободился, потому что Михасевич быстро показал, куда выбросил сумку девушки, убийство которой вешали на меня.

- Когда вернулись к нормальной жизни?

В феврале 1986-го освободился, а в мае уже на работу пошел. Скажу вам честно: если бы я отсидел 15 лет, я бы никогда нормальным человеком бы не был. У меня и так уже кореша были. Когда освободился, приходили, звали в дело. Женился я в 32. Есть сын Димка. Квартиру дали в 1988-м. Я реабилитирован. Но в трудовой эти два года потеряны.

Всем, кто был невинно осужден вместо Михасевича, дали квартиры в одном районе, но в разных домах. Мне, как одинокому, однокомнатную. Еще одному, тому, который ослеп в заключении, дали трехкомнатную и собаку-поводыря. Он спился и уже умер. Еще один, Пашкевич, от рака умер. Ковалев, еще один реабилитированный, свою квартиру жене оставил. Сестра говорила, что из группы, которая мое дело вела, один следователь уже умер, второго инсульт хватил. Судья разбился здесь недалеко - въехал на мотоцикле в трамвай...

О событиях тех лет "Комсомолка" попросила вспомнить Мечислава Ивановича ГРИБА, который в январе 1985 года возглавил оперативно-следственную группу по раскрытию убийств женщин в Витебской области.

- За поимку преступника ни вас, ни оперативную группу не наградили.

Когда мы раскрыли это дело, еще не знали, что за этим всем стоит. Нас все поздравляли. А когда установили грубейшие нарушения, как тогда называли "социалистической законности", на нас стали смотреть искоса. Все начальство - областное, республиканское, по нашему ведомству, по партийной линии - оказалось в очень-очень неудобном положении. Хотя они к "витебскому делу" никакого отношения не имели. Тех начальников, при которых выносились ошибочные приговоры, уже не было. Бог с ним с этим награждением! Я никогда не жалел и не жалею. Мы восстановили справедливость и добились освобождения незаконно осужденных людей. Хотя наградить группу следователей надо было. Это и сейчас не поздно сделать.

- Тот же Адамов вспоминал, когда вышел из колонии, что его реабилитировали, но не извинились.

Дали ту компенсацию, которую могли дать. Если сегодня сравнивать с европейским уровнем компенсаций - это небо и земля, конечно. Общество тогда такое было. Хорошо, что вообще дали. На сегодняшний мой ум, надо было извиниться. Виноват ты или нет, за тех, кто был виновен в беззаконии, надо было извиниться.

- Перед задержанием Михасевича следователи дважды убедились в правильности экспертизы почерка.

Уверенности не было до самого последнего момента.

- За последние годы преступления была только одна зацепка - красный "Запорожец"?

Нет. Была еще одна. Свидетельница в Полоцком районе видела, что погибшая села на попутную машину "Техпомощь". Такие машины были в колхозах и совхозах. Зацепка с "Техпомощью" была еще до "Запорожца". Михасевич в то время работал заведующим гаражом совхоза "Полота". Он имел права, ездил и на этой машине. Подвез женщину и задушил в кустах. Если бы сразу сосредоточили внимание на "Техпомощи", конечно, его задержали бы быстрее. "Запорожцев" красного цвета в Витебской области, если я правильно помню, было 12 тысяч. А машин "Техпомощи" 200 - 300, не больше. Не тот объем для поиска. Хотя и доказать было бы тяжелее: одна машина еще ничего не значит. Когда началась поверка красных "Запорожцев", Михасевич испугался и написал и отправил письмо в витебскую газету (смотри текст письма). Потом оставил записку во рту последней жертвы: "За измену - смерть. Смерть коммунистам и легавым. Патриоты Витебска". Этим письмом и запиской он пытался увести следствие в другую сторону. Мол, не маньяк, а террористическая группа убивает женщин на Витебщине.

- А правда, что Михасевич, будучи дружинником, помогал искать человека на красном "Запорожце"?

Да это было. Я приехал в Витебскую область в январе 1985 года, сразу же окунулся в это дело. Мы задержали Михасевича спустя 9 месяцев. За это время - за 1985 год - он совершил два убийства. Одну женщину убил в лесу в Полоцком районе, она пошла грибы собирать. Вторую - это было его последнее убийство - в Витебском районе. Но в 1984 году он совершил 12 убийств женщин. Наша активная и плотная работа парализовала его. Он боялся, но, наверное, не мог с собой совладать. А еще он посещал выездные заседания Витебского областного суда в Полоцке. Он интересовался тем, как идут процессы по его преступлениям. Был довольно сообразительным человеком. Внешне очень сдержанный, симпатичный, приятный вроде бы. Хорошо выглядел.

- Потом примерно 200 представителей правоохранительных органов, судов отвечали за ошибочные уголовные дела и неправильные приговоры.

Их, конечно, было много. Сколько точно, даже не помню. Большинство отделались мерами административного воздействия - выговорами, увольнениями. Под суд пошли два работника милиции, и то до суда они не дошли, попали под амнистию. Осудили одного прокурора - Валерия Сороку (он занимался "делом Адамова", осужденного на 15 лет. .). Сорока отсидел 4 года. Я его не видел после этого дела. Кажется, живет в Минске, бизнесом занимается. Работники милиции в этом деле тоже отличились - подлог доказательств.

- Одного из лжеманьяков Николая Тереню приговорили к смертной казни вообще без вещественных доказательств.

За убийство девушки в 1979 году было задержано два человека - Тереня и Кадушкина. Оба в один голос дали признательные показания. Тереня относился к категории людей склонных к совершению преступлений. По-моему, он не имел постоянного места жительства, жил где придется, в основном в Полоцке. В суде, когда сообразил, чем это грозит, начал отказываться от своих показаний. Кадушкина полностью подтверждала признательные показания предварительного следствия. Если бы они вдвоем в суде отказались, я думаю, суд не решился бы вынести высшую меру наказания Терене. Но она стояла до конца и доказывала, что именно они совершили это преступление. Вещественных доказательств на то время в распоряжении Витебского областного суда не было, только признания. Убитая девочка была с чемоданом, который Михасевич выбросил в реку. Через семь лет он показал, куда выбросил. Кадушкина получила 10 лет лишения свободы, отсидела шесть. Ее освободили, реабилитировали. Тереня был расстрелян. В этом деле большую роль сыграл Жевнерович, следователь прокуратуры по особо важным делам, считался специалистом со стопроцентной раскрываемостью. У него был огромный авторитет в судах, прокуратуре. Потом на него завели уголовное дело.

- Приговор Терене привели в исполнение через пару месяцев. А когда осудили Михасевича, ждали три года…

Обожглись на молоке и начали дуть на воду. Мало ли что. Почти три года он мог обжаловать. Но он не обжаловал, только его мать писала. Судили его в Минске в Верховном суде. В Москве проводили экспертизы - длительные, по полгода. С его делом не торопились. Все было очень взвешено.

КАК ЭТО БЫЛО

К отцу двоих детей, примерному семьянину, скромному слесарю совхоза "Двина" из деревни Салоники, дружиннику, партийному активисту без вредных привычек оперативники пришли ночью в 2.20 9 декабря 1985 года.

Но перед тем как арестовать, по просьбе Мечислава Гриба, подняли копию аттестата Михасевича, несколько его заявлений и квитанцию об уплате пошлины на авто. И тогда у экспертов не осталось сомнений. Правда к этому времени Михасевич готовил побег. Он прятался у сестры жены в соседней деревне и собирался на отдых в Одессу всей семьей. Билеты уже были у него в кармане.

"Я открыл дверь и увидел его. Он уже сидел на краю кровати - в трусах, но без майки. Высокий, сильный, с мускулистыми руками, на удивление спокойный. (…) Михасевич покорно, не говоря ни слова, совсем не интересуясь, за что мы его арестовали, послушно выполнял все, что мы ему приказывали. (…)

…Я держал в руке снятый с предохранителя пистолет, - делился воспоминаниями в книге "Капкан для душегуба" Борис Лапоревич, замначальника отдела уголовного розыска УВД.

Следователей поражала уникальная память маньяка, детальные описания и точность, с которой он через годы указывал на вещественные доказательства.

12 декабря Михасевич признался в умерщвлении еще четырех женщин, 13 декабря - пяти, 14 декабря - двух, 15 декабря - трех. Наконец он сам не выдержал, жалобно попросил: "Дайте мне отдохнуть... я устал... буду вспоминать", - говорится в материалах дела.

Врачи-психиатры признали Михасевича вменяемым. Это был первый серийный маньяк в СССР. По крайней мере, первый осужденный.