Что делать если сфабриковали дело. Фабрикация уголовного дела следственным комитетом. Осуждение невиновных граждан по сфабрикованному уголовному делу

Алексей Шматко. Фото: личная страница в Facebook

До резонансного дела «Сети» о том, что творится в Пензе, мало кто слышал. Несколько молодых ребят из разных городов, считающих себя анархистами, были задержаны сотрудниками ФСБ, подвергались пыткам и теперь обвиняются в терроризме. Разбираясь в этой истории, мы пообщались с журналистом ОВД. ИНФО Александром Литым, который рассказал нам, что подобные дела пензенские силовики раскручивают давно и упомянул о бизнесмене Алексее Шматко.

История Шматко могла бы стать сюжетом какого-нибудь сериала: у него пытались отобрать бизнес и вымогали деньги, после чего его обвинили в хищении 50 миллионов рублей и посадили в СИЗО, где систематически избивали и пытали. Позже ему удалось сбежать из страны по поддельному паспорту, добраться до Англии и запросить там политическое убежище. Дело бизнесмена вел тот же самый следователь, что и дело «Сети». Мы связались с Алексеем и он рассказал нам о своем опыте «общения» с пензенским ФСБ, вынужденной эмиграции и о том, как в Пензе фабрикуют уголовные дела.

Звонок из ФСБ

— До 2007 года я работал в компании пензенского филиала «Газпрома» простым инженером-метрологом. Ни к финансам, ни к распределению бюджетов отношения никогда не имел. В 2007 году я ушел в частную компанию «Волгагазпроект», созданную моими родителями. Компания занималась проектированием и строительством газовых объектов, получила множество различных подрядов и заказов. Мы наращивали обороты, делали объекты газификации (это была моя специфика работы еще в «Газпроме») в Пензенской области, начали работать с Саратовом, Нижним Новгородом, Москвой, с Поволжским регионом. В какой-то момент мы получили очень крупный подряд на разработку системы АСКУК (Автоматизированная Система Коммерческого Учета Газа), которая покрывала всю европейскую часть России. Это был очень крупный и большой заказ. Мы не были подрядчиками «Газпрома» — мы были, скажем так, субподрядчиками его подрядчиков. Тем не менее, к нам начали поступать очень большие деньги…

Все началось с того, что меня вызвал замначальника пензенского ФСБ Николай Антонов. Беседа состоялась в военном гарнизонном суде Пензы. Вместе с судьей, тогда исполняющим обязанности председателя Пензенского гарнизонного военного суда, Александром Витальевичем Цымбалом, они потребовали 50 процентов компании, а также поставить своего человека, отставного сотрудника ФСБ, замом по безопасности. Он должен был контролировать все денежные поступления. После этой беседы начались регулярные наезды: были попытки сфабриковать несколько дел, и в итоге завели дело по строительству котельной, о котором я уже много раз рассказывал.

Арест и пытки

— Показания из меня выбивали достаточно стандартными методами: до ареста они плавно варьировались от уговоров до запугивания, а до физического воздействия дошло, когда я уже оказался в СИЗО. Мое дело вел следователь Токарев, который засветился по делу «Сети». Сначала они с оперативником Чураевым пытались меня уговорить сдать нескольких высокопоставленных лиц, а когда я отказался, стали действовать жестче. Так, однажды, когда мы пришли с моими адвокатами к Токареву, у него был пустой стол, никаких документов. Это было очень странно — обычно его стол был завален документами. А сейчас на его столе лежала лишь одна бумага. Он нас проводил за стол и тут же сообщил, что ему нужно отойти на пару минут, после чего покинул кабинет. Я смотрю на эту бумажку, а там ходатайство о моем аресте в суд. Но бизнесменов по статье 108 УПК нельзя арестовывать нельзя до суда… Вот таким интересным образом он пытался оказывать психологическое давление, чтобы я сознался в совершении преступления.

«Клопы на службе ФСБ». Пресс-конференция по делу антифашистов

В Московском Сахаровском центре прошла третья пресс-конференция «Клопы…

Еще один показательный случай. На одном из допросов мне стало плохо, у меня была больная поджелудочная. Следователь Токарев не давал вызвать мне скорую помощь, наблюдая за моими мучениями, он сухо сообщил, что сейчас вызовет местного врача из медсанчасти ФСБ, добавив, что тот меня разоблачит в симуляции. По удивительному совпадению оказалось, что их врач была гастроэнтерологом в той частной клинике, где я лечился. Я у нее наблюдался, она знала мою историю болезни, знала, что я долго лечился у них и что мое состояние это не симуляция. Когда она сказала, что меня знает, и подтвердила мой диагноз, ее там буквально чуть ли не ногами выпихнули из кабинета. И Токарев прямо во время допроса мне просто не позволил оказать медицинскую помощь.

Потом меня, нарушая статью 108 УПК, арестовали и посадили в пензенский следственный изолятор, а там уже начался полный беспредел. Само по себе нахождение в этом изоляторе пытка, потому что там ужасные условия, еда отвратная, нет камер для некурящих, адские условия содержания. Мало того, что ты психологически подавлен, плюс бытовые условия никакие, ну и к этому добавьте регулярные избиения. Меня избивали прямо в здании следственного изолятора на Каракозова, и в здании ФСБ на Московской, а перевозили в каких-то бесчеловечных условиях.

Здание СИЗО № 1 на улице Каракозова в Пскове. Фото: Google Maps

Один из случаев пыток я описал в заявлении в Следственный комитет по Октябрьскому району. 14 июля 2010 года меня вывели из камеры два оперативника следственного изолятора, отвели в комнату, где нет камер. Там меня поставили к стене, после чего один из оперативников потребовал, чтобы я положил руку на стол. Когда я это сделал, он взял дубинку и ударил мне ей по ладони. Во время избиения они требовали, чтобы я написал признательные показания по своему делу. Я отказывался. И когда один из них хотел ударить дубинкой по руке, я убрал ее инстинктивно, и разозлившись, что по руке мне не попали, они начали избивать меня руками, ногами, дубинками. Сначала я стоял, потом упал, они начали добивать меня ботинками. Я потерял сознание и счет времени. После этого меня отнесли в камеру.

На следующий день пришел мой адвокат и мне удалось передать с ним заявление в Следственный комитет, но ответа я так и не получил. Мне даже не дали доступа к врачам, чтобы зафиксировать побои! За два месяца нахождения там я потерял 20 кг веса, и не думаю, что я вообще бы там выжил физически, если бы просидел дольше. Сами по себе условия пыточные, ну, а когда тебя еще и при этом регулярно избивают… Добавьте сюда еще то, что меня специально сажали в камеру к ВИЧ-инфицированным, больным гепатитом.

Сегодня еще несколько жутких историй, связанных с УФСИН по Пензенской области, я стараюсь придать огласке. А именно: как минимум двух заключенных убили их сотрудники за последнее время. В 2012−13 гг. ФКУ ИК-8 УФСИН по Пензенской области был забит до смерти заключенный Максим Куликов. Администрация колонии долго отказывала ему в медицинской помощи, несмотря на просьбы его и его родственников. Вместо этого на него просто надевали смирительную рубашку. В итоге его перевели в больницу Пензенской колонии ИК-5 и после комиссии отправили умирать домой. У него была повреждена голова и изуродована рука. Он скончался через некоторое время.

В марте 2014 года в пензенской колонии ИК-8 в камере ШИЗО скончался Кузин Евгений Владимирович. Одновременно с этим была похищена принадлежащая ему квартира. По факту убийства и хищения квартиры СКР по Пензенской области отказал в возбуждении уголовного дела.

Я написал письмо президенту и в СКР, чтобы придать этим делам огласку, но пока что мы не видим никакой ответной реакции и желания расследовать эти вопиющие случаи.

Бегство из страны

— Покидал я страну, как в шпионском боевике: мне удалось съездить в Абхазию и купить там паспорта гражданина Абхазии (внутренний и заграничный). С ними я мог улететь только на Северный Кипр, где принимают кого угодно и с любыми паспортами. Я планировал недолго там пробыть, думал, что рано или поздно все уляжется, и можно будет вернуться обратно. Но меня объявили в международный розыск, мои планы порушились, я застрял на Северном Кипре, перемещаться по миру я не мог и сидел, как в капкане… Пробыв там три года, я понял, что надо оттуда как-то выбираться и просить где-нибудь политическое убежище. Я купил поддельный паспорт гражданина Латвии, и с этим паспортом сначала решил улететь в США, где у меня живет двоюродная сестра, и хотел просить убежище именно там. Но у меня не получилось вылететь из Стамбула: на рейс в Нью-Йорк меня не пустили, и мне пришлось на ходу выбирать направления из табло в аэропорту…

Первый попавшийся рейс был в Лондон. Почему я выбрал именно Лондон? Во-первых, я свободно говорю по-английски, во-вторых, это единственная вменяемая страна, которая России не выдает преследуемых властью людей и получить убежище там вполне реально. Дальше начались сложности. По прилету в аэропорт Хитроу я подал прошение об убежище, меня тут же арестовали, отправив в миграционную тюрьму. Все это было на праздники, перед Рождеством, в ночь с 13 на 14 декабря 2014 года, и я оказался в миграционном центре, в котором находился три недели и встретил там Рождество и Новый год. После этого, 8 января, меня выпустили, я попал в центр для беженцев.

Алексей Шматко в Лондоне. Фото: личная страница в Facebook

Какое-то время мне пришлось пожить с беженцами из Сирии, Азии и Африки. Это был интересный опыт, который очень сильно мне помог в понимании некоторых жизненных ситуаций. На самом деле, мой процесс получения беженства до сих пор не закончен, так как Россия прислала запрос о моей экстрадиции. Сейчас в суде как раз рассматривается мое дело об экстрадиции, и, если будет отказ, то дальше будет назначен суд по получению статуса беженца. Процедура еще не закончилась и, надеюсь, 20 ноября мы выиграем апелляцию и получим статус беженца в начале следующего года.

У многих в России есть превратное представление, что всем, кто приезжает в Британию и ругает Путина, дают статус беженца — просто потому, что, мол, Британия Россию ненавидит… Конечно, это абсолютно не так! Пройдя всю эту британскую судебную машину, я могу вам четко сказать, что сотрудники министерства внутренних дел, судов, строго находятся на стороне российского обвинения. Все мои доводы отклоняются, на все мои аргументы плевать, потому что все считают Россию цивилизованной страной и членом совета Европы. Британцы искренне не понимают, что у нас может твориться такой беспредел. Даже несмотря на все эти истории со Скрипалем, они считают, что Россия — такая же европейская страна. Британцы, к сожалению, не понимают российскую действительность. У них суды, прокуратура, полиция — независимые. Например, главу полиции тут в участке выбирает местное население. Сверху никто никому не подчиняется. Например, Тереза Мэй не может отдать приказ какому-то полицейскому. Это не простая формальность или фикция, это реально происходит так, на полицейских никак не могут влиять какие-либо приказы сверху, это просто незаконно.

«Один из самых коррумпированных регионов»

— Про дело «Сети» я, конечно, знаю и слежу за ним. Дело этих ребят ведет следователь Токарев, который вел и мое дело. С его методами «оперативной» работы я прекрасно знаком, мне «посчастливилось» испытать их на себе.

Столкнувшись с работой коррумпированного пензенского ФСБ и конкретно со следователем Токаревым, я понимаю, почему на фоне выборов сейчас фабрикуют какие-то террористические дела. Пенза это такой «медвежий угол», здесь нет никаких шпионов или террористов, а сотрудники ФСБ, кроме отжатия бизнеса и крышевания, все-таки хотят получать звездочки на погоны. А звездочки даются за ловлю террористов, которые действительно угрожают стране. Ведь это основная работа этой конторы. Но так как ловить в Пензе некого, они занимаются тем, что фабрикуют дела и превращают молодых ребят в «террористов». На мой взгляд, это самая глупая стратегия, которая приведет к тому, что население просто обозлится на эту контору, и перейдет от протестов к каким-то силовым действиям.

Дело «Сети»: «Его пытали шесть часов в лесополосе, чтобы он дал показания, а потом еще, чтобы он запомнил нужные формулировки»

Следственный комитет отказался возбуждать уголовное дело по жалобе…

Я провел много времени, общаясь со следователем Токаревым. К примеру, была такая история. В 2010 году какие-то молодые парни, условные радикалы, взорвали какие-то хлопушки и выбили окна около телеканала «Экспресс». И парень, которого обвиняли в этом взрыве, сидел в двух или трех камерах от меня. Я спросил у Токарева, мол, почему вы ерундой какой-то занимаетесь, ловите «террористов», которые телеканалы взрывают. А он мне отвечает: «А ты знаешь, у нас этого дела нет, его себе забрал Следственный комитет, потому что ему нужно 50 поджогов, которые по области были, повесить на кого-то». Я чуть со стула не упал: следователь мне откровенно говорит, что у них из ФСБ забрали дело о терроризме в Следственный комитет, для того чтобы списать эти все «висяки», потому что реальных поджигателей они не могут поймать. Поэтому они просто на этих парней повесили еще и поджоги. Когда ты видишь все это изнутри, это очень жутко и удручающе. Когда они не занимаются своими прямыми обязанностями, а пытаются имитировать бурную деятельность, фабрикуют террористов и сами же их раскрывают, чтобы получить новые медальки и звездочки.

Сегодня Пенза — один из самых коррумпированных регионов, с коррумпированными силовиками. Это один из самых бедных регионов, и, соответственно, нет возможности заработать, кроме как заниматься такими жуткими вещами, как фабрикация уголовных дел.

Например, в данный момент преследуют моего старого знакомого, которого зовут Олег Звонов. Условно, это такой «пензенский Илон Маск». Это человек, который создал в Пензе еще в начале 90-х одного из первых интернет-провайдеров и занимался всяким высокотехнологичным бизнесом. В частности, 4 октября 2018 года у газеты «Пенза Online» был юбилей, это одно из первых пензенских сетевых СМИ, которое появилось в 1998 году. 20 лет этому сетевому СМИ! И Олег имел непосредственное отношение к его работе. Это человек, который всегда на острие технического прогресса, много работающий в высокотехнологичной сфере, который создал большой кластер «Росоператор», занимающийся множеством интересных объектов в области безопасности и так далее. В этом кластере работало 300 программистов! 31 августа 2018 года у него прошли обыски ФСБ, и Олегу пришлось фактически свернуть деятельность компании, она тонет, народ увольняется. И, самое главное, в этом деле опять фигурируют те же лица: тот же следователь СК Иван Свечников, который объявил меня в международный розыск. Олег рассказывал, что во время обыска Свечников бегал и орал, что мол не сможешь, как Шматко, из страны сбежать… Отняли у него загранпаспорт.

Схема до боли знакомая: Олегу, перед тем, как дело возбудить, поступали предложения от сотрудников ФСБ, чтобы он заплатил денег.

Очень обидно, что человек такого уровня, который создает те самые пресловутые рабочие места, новую интеллектуальную собственность, подвергается такому давлению. А причина этого в том, что пензенский губернатор Белозерцев поставил своего сына заниматься освоением денег «Ростеха» в одну из крупных компаний, которые идут в пензенскую область на различные IT проекты. Честный Олег Звонов просто мешал им осваивать эти деньги. Он выигрывал все конкурсы с большим перевесом, и вместо того, чтобы договориться и не воровать бюджетные деньги, они просто устраняют своих конкурентов, которые мешают им эти деньги воровать. Надеюсь, что Олег победит и компания выйдет из этой мрачной ситуации. Когда фабрикуют дела даже на таких людей, это уже высшая степень беспредела!

Бороться с фабрикацией дел - задача трудная, и полной гарантии успеха, к сожалению нет. Но это не значит, что противостоять фальсификации невозможно и не нужно.

Ответ на вопрос «Как?» можно разделить на две части: как постараться не допустить незаконного уголовного преследования и как ему противостоять, если оно всё же происходит.

Как предотвратить

Прежде всего, не совершайте преступлений! Не давайте повода для законных претензий к вам. Если вы обычный человек, это довольно легко: не связывайтесь с наркотиками, не воруйте, не ездите пьяными за рулём, не вступайте в сомнительные и недобровольные интимные связи, контролируйте свою активность в Интернете. Если вы предприниматель или политический активист, вам придется сложнее, потому что уголовная репрессия в нашей стране – к сожалению, широко используемый инструмент для устранения конкурентов и оппонентов. В любом случае соблюдайте следующий необходимый минимум предосторожностей:

Знайте свои права

В условиях произвола силовиков правовая неграмотность, проявленная в первые минуты конфликта с ними, может привести к необратимым негативным последствиям. Запомните, по крайней мере, что при задержании вы имеете право позвонить близким, не свидетельствовать против себя и вообще не отвечать на вопросы в отсутствие своего адвоката. Многие процессуальные действия требуют обязательного присутствия не знакомых с сотрудниками полиции понятых. Не подписывайте документы, с содержанием которых не согласны, и соблюдайте рекомендации своего юриста.

Найдите адвоката заранее

В случае задержания или неожиданного вызова на допрос профессиональная помощь адвоката понадобится вам сразу же, поэтому его поисками следует озаботиться заблаговременно. А лучше всего иметь постоянного личного или семейного адвоката, номер телефона которого должен быть не только в телефонной книге, но и в вашей собственной памяти. В этом случае вам не потребуется назначенный адвокат, от которого вы имеете право отказаться, если у вас есть адвокат по соглашению. Будьте особенно бдительны, если следователь или оперативник настаивают на конкретной кандидатуре своего «доверенного» адвоката, которого они сами же и вызвали по личным контактам. Порядок выделения адвокатов для назначения защитниками определён адвокатской палатой и должен неукоснительно соблюдаться следователями и судами. Это предохраняет вас от «карманных» адвокатов-предателей, каковые, к сожалению, встречаются.

Не паникуйте

Разговаривайте с сотрудниками правоохранительных органов вежливо, но уверенно. Твёрдо отстаивайте свои права. Иногда этого бывает достаточно для того, чтобы предотвратить незаконное уголовное преследование. Очень внимательно читайте все, что дают вам на подпись, и никогда не подписывайтесь под документами, с содержанием которых не согласны. Требуйте внесения всех своих замечаний в протокол процессуального действия и не оставляйте пустого места над своей подписью на документах (свободное пространство можно, например, перечеркнуть буквой «Z»). Не трогайте руками предметы, которые вам подбрасывают. Постарайтесь максимально полно документировать происходящее: фотографировать, записывать на видео или диктофон, привлекать свидетелей. Запоминайте или записывайте фамилии, имена, звания, должности всех сотрудников правоохранительных органов, которые с вами взаимодействуют. Они обязаны вам представляться - требуйте этого.

Как бороться

Если в отношении вас всё же началось незаконное уголовное преследование, запаситесь выдержкой - скорее всего, путь к справедливости будет долгим и нелёгким. По сфабрикованным делам для получения «доказательств» обвинения могут применяться насилие, ложь, провокации, поэтому ваша личная собранность здесь так же необходима, как квалифицированная юридическая помощь.

Универсальные советы

Совместно с адвокатом разработайте стратегию защиты, уточните все, что вам непонятно, и в дальнейшем следуйте намеченному плану, обязательно согласовывая с адвокатом каждое действие и каждое слово. Ваша защитительная позиция должна быть нацелена на то, чтобы закрыть все лазейки для придания незаконному преследованию видимости законного.

Сохраняйте все документы, которые получаете от правоохранительных органов, и почтовые конверты, в которых они приходят. Просите снять за свой счет копию каждого документа, который составляется при вас, или фотографируйте его. При любой возможности ознакомиться с материалами дела сфотографируйте каждый лист и сравните содержание документов в деле с теми, что уже имеете на руках. Обжалуйте незаконные действия и решения следователей и сотрудников полиции в суд и прокурору. Заявляйте отводы следователю, судье, прокурору, если считаете, что они по каким-либо причинам заинтересованы в исходе разбирательства. Заявляйте ходатайства об установлении важных для вас обстоятельств. Даже при отрицательном решении по жалобе, ходатайству или заявлению об отводе они приобщаются к материалам дела. Не бойтесь «разозлить» следователя или судью своей активностью: вы защищаете свои права. Не верьте «страшным» перспективам, которые описывает следователь или оперативник, пытаясь убедить вас признаться в преступлении, которого вы не совершали.

Если вас пытали или вам угрожали

При первой же возможности зафиксируйте телесные повреждения в любом медицинском учреждении, подробно описав врачам свое самочувствие и обстоятельства получения травм. Помимо внешних признаков телесных повреждений, о применении насилия могут свидетельствовать головокружение, тошнота и др. Обратитесь с жалобой в прокуратуру, приложив справку из медицинского учреждения. Если под давлением, физическим или психическим, вы дали показания, которых не дали бы в нормальных условиях, обязательно ходатайствуйте о признании полученных доказательств недопустимыми.

На этой недели забрал два апелляционных постановление, которые в общем то ставят точку в уголовном деле сфабрикованном в отношении меня.

Конечно есть еще кассационная инстанция, которая в порядке надзора может соизволить, что то пересмотреть. Но это желание у них там появляется настолько редко, что ставит под сомнение вообще необходимость такой инстанции.

Одно постановление районного суда, которое оставило без изменения приговор мирового судьи в отношении меня, а другое постановление Верховного суда, которым оставлено без изменения постановление районного суда, которым было отказано в рассмотрении моей жалобы на Следственный комитет, отказавшийся регистрировать и проводить проверку по моим заявлениям о фальсификации доказательств.

Оба данных судебных акта по сути показывают саму суть репрессивного механизма судебной системы . Когда в основу приговора положены откровенные сфальсифицированные доказательства, а заявление на это в следственный комитет даже не регистрируется, и по нему не проводится проверка в рамках уголовного процесса, как заявления о преступлении.

При чем, в фальсификации данных доказательств не может быть никаких сомнений. Начиная с характеризующего материала, где в характеристику включены откровенно ложные сведения, что признано даже самим участковым на самом суде, справки из наркодиспансера, что я там стою на учете, потому как якобы обращался в 2008 году за помощью, чего не было в принципе, ложных рапортов о моем проживании, все это прямо опровергнуто не вызывающим сомнения образом. А суд все равно ссылается на них, закрывая на все глаза.

Потом в доказательствах по существу делу об оскорблении полицейского.

В которых присутствует лжесвидетель Смирнов, ведущий специалист Исполкома города Казани, которого остальные свидетели в глаза не видели на месте происшествия. Отказавшийся от дачи показаний в ходе процесса о том, зачем он вообще там оказался. Тем самым совершая преступление с полного попустительства судьи. Противоречия в показаниях двух остальных свидетелей, одна из которых указывает что полицейский был один, а второй якобы видевший все прямо из дома, указывает на то, что там был еще стажер. Как он определил того в качестве стажера, тоже остается загадкой. Поскольку те не носят на себе каких то видных прямо из окна 4 этажа специальных знаков отличий, если только сам следователь ему так все не изложил.

На все это сначала мировая судья Халлиулина откровенным образом закрывает глаза, указывая в приговоре что моя вина установлена не вызывающим сомнения образом, а потом и районный судья Сабитов по апелляционной инстанции, отмахивается от моих никому не нужных аргументов в пользу очевидной и не вызывающей никаких сомнений фальсификации, а так же противоречий в доказательствах своим кратким постановлением, в котором просто пишет о том, что это не нашло подтверждения. Краткость, говорят сестра, таланта. Зачем разводить какие-то сопли и обосновывать то, что обосновать в принципе невозможно. Приговор должен быть законен, даже если он и незаконен в принципе.

Однако встает вопрос? Ну установили они мою вину на основании того, что в принципе не имеет места, но ведь от этого доказательства из дела никуда не делись. Они ведь все же там имеются, несмотря на категоричное стремление их в упор не увидеть со стороны судей. Можно сказать, что их нет, но они все же есть. Как с этим то быть?

А ведь они по сути являются признаками преступления, подтвержденными материалами дела. Преступления со стороны самих тех, кто их занимался фальсификаций. А если есть такие признаки то ими должны заниматься опять же следователи СК. И по этому поводу я еще до самого рассмотрения дела в суде подал соответствующие заявления в региональное управление следственного комитета по Татарстану. А они вообще отказались их регистрировать их в качестве таковых и проводить по ним проверку. Как так? Человек заявляет о преступлении, а ему даже не разбираясь есть ли его признаки не проводя проверку этого заявления, просто-напросто говорят пошел вон. Сначала я не много удивился такой наглости, но видя откровенное и безусловное беззаконие с полной уверенностью рассчитывал на суд. А суд так же вообще даже не стал рассматривать по существу мою жалобу. А потом Верховный суд Татарстана подтвердил законность этого. То есть они установили, что суд не рассматривает жалобы на действия должностных лиц, которые относятся к исключительной компетенции самого суда при рассмотрении дела по существу. При этом уголовный процесс о фальсификации доказательств является по закону основанием для пересмотра приговора по вновь открывшимся обстоятельствам. И суд не вправе устанавливать признаки преступления о фальсификации доказательств в ходе рассмотрения дела по существу, потому как тем самым он бы вышел за пределы рассмотрения дела.

То есть, получается замкнуты круг. Сначала суд не разбирается с фальсифицируемыми доказательствами, хотя в ходе процесса вскрываются такие факты, а СК ссылаясь что дело в суде, не возбуждает дело о фальсификации несмотря на все имеющиеся доказательства этого. А если вы жалуетесь на них опять же в суд, суд посылает вас на хрен. То есть полностью исключили действие статьи 413 УПК РФ о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам при: «1) установленные вступившим в законную силу приговором суда заведомая ложность показаний потерпевшего или свидетеля, заключения эксперта, а равно подложность вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов или заведомая неправильность перевода, повлекшие за собой постановление незаконного, необоснованного или несправедливого приговора, вынесение незаконного или необоснованного определения или постановления;

Уважаемый Владимир Владимирович! В отношении меня УВД ЮВАО сфабриковано уголовное дело № 96410. В 2014 году я баллотировалась в Московскую городскую думу. 10. 07.

2014г. Я должна была получать кандидатское удостоверение, но в 6 утра этого дня я была арестована. Формально, меня обвинили в сбыте поддельных полисов ОСАГО. Следователь УВД ЮВАО Ольга Усольцева написала в ходатайстве об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу заведомую ложь, что я якобы не занималась предпринимательской деятельностью. УПК РФ запрещает заключать под стражу предпринимателей, обвиняемых в экономических преступлениях.

Мое заключение под стражу неоднократно продлевалась несмотря на доводы защиты о том, что оно незаконно и необоснованно. Мосгорсуд также оставлял апелляционные жалобы защиты на заключение под стражу и их продления без удовлетворения. В итоге, я вынуждена была прибегнуть к крайней мере – к голодовке, которую она объявляла 3 раза, один раз сухую. 6 марта 2015г. Из-за многочисленных ошибок в ходатайстве о продлении меры пресечения и из-за того, что расследование приняло затяжной характер, я Кузьминский районный суд перевел меня под домашний арест.

А с 30 июля 2015г. Я нахожусь под подпиской о невыезде. Обнаруженные при обыске у меня полисы экспертиза признала потом подлинными. Но это не помешало следствию оставить обвинение в силе. Мне вменили продажу более 2000 поддельных полисов, которые никто не исследовал, не проводил экспертизу и номера которых даже не известны.

Более того, как следует из допросов т. Н. Потерпевших, им не просто не причинен ущерб, но напротив, получена прибыль. Уголовное дело в отношении меня 5 раз возвращалось из прокуратуры. В сентябре 2016г.

Прокуратура ЮВАО все-таки утвердила обвинительное заключение, хотя и следствие в лице его руководителей Демьянюка и Франгяна, что дело направлено в суд исключительно потому, что двое обвиняемых сидели под стражей. Так прокуратура покрывает следователя Усольцеву и ее начальство, которые в случае прекращения уголовного дела понесли бы ответственность. В настоящее время дело в отношении меня рассматривается Пресненским судом города Москвы. Защита в ходе принявшего затяжной характер предварительного следствия подавала многочисленные ходатайства о моей непричастности к вменяемому ей деянию. Но во всех ходатайствах следователь Усольцева отказала без объяснения причин.

Также поступала и Генеральная прокуратура, и прокуратура г. Москвы, куда я и мои защитники неоднократно подавали жалобы на незаконность возбуждения уголовного дела, фальсификацию доказательств. Все эти жалобы спускались сверху вниз, и из прокуратуры ЮВАО приходили отписки. Не найдя справедливости в России, я вынуждена была обратиться в Европейский суд по правам человека. В октябре 2016г.

Стало известно, что Европейский суд по правам человека признал незаконным мое заключение под стражу. И присудил мне компенсацию в 1000 ЕВРО. Тем не менее, мое дело до сих пор не закрыто. Прокуратура отклоняет все ходатайства защиты, и судья принимает сторону прокуратуры. Мои многочисленные обращения в Администрацию президента ни к чему не привели, так как сотрудники администрации президента мотивируют это тем, что в деятельность суда не вмешиваются.

Суды продолжают работать в обвинительном уклоне и несмотря на недавнее постановление Пленума Верховного суда о запрете переписывать в приговор текст обвинительного заключения, продолжают переписывать его буквально слово в слово. Пишу Вам для того, чтобы обратить внимание на то, что фабрикация дел по экономическим статьям достигла угрожающих масштабов. Что практически все дела по экономическим статьям сфабрикованы. Доверять суду в данной ситуации я не могу, имея опыт судов по мере пресечения, где законы РФ нагло игнорировались. И 0, 45% оправдательных приговоров не дает мне возможности надеяться на суд.

В суде присяжных мне было отказано, т. К. Моя статья не подпадает под его юрисдикцию. Прошу обратить внимание на масштабную фабрикацию уголовных дел в отношении предпринимателей и найти возможность принять меры.