Главная Связь и интернет Большая энциклопедия нефти и газа. За что не любят либералов. Особенности либерализма в классическом понимании

Большая энциклопедия нефти и газа. За что не любят либералов. Особенности либерализма в классическом понимании

Либеральная политика отстаивает волю каждой личности. Ведь именно последняя в данном случае считается тем, что имеет наивысшую ценность. Законы устанавливаются как справедливая основа экономики и порядка среди людей. Важную роль играет конституция, в рамках правил которой государство и церковь имеют право оказывать влияние на общественные процессы.

Основные черты и особенности

Для либеральной идеологии характерны:

равноправие всех граждан и шанс влиять на политические процессы;
возможность свободно высказываться на публике, определяться с религией, голосовать честно за того или иного кандидата на выборах;
неприкосновенная частная собственность, торговля и предпринимательство неограничены;
закон обладает верховной силой;
граждане равны, влияние, богатство и положение не имеют значения.

Широкое распространение идей

В наши дни либеральная идеология пользуется большой популярностью. В современном мире свобода играет очень важную роль. Внимание уделяют чувству персонального достоинства, всеобщим правам людей. Должна быть неприкосновенной личная жизнь человека и частная собственность. Рынку надлежит оставаться свободным, к религиозному выбору нужно относиться терпимо.

Когда царит либерально-демократическая идеология, государство правовое, правительство прозрачно, власть народа выше правителей. Хорошей правящей силой считается та, что является выразителем мнения людей, ими регулируется и управляется. Не только глава страны правит человеком, но и человек – собственной землей.

Государство с либеральной идеологией имеет те общие черты, которые сейчас наблюдаются в Финляндии, Эстонии, на Кипре, в Уругвае, Испании, Словении, Канаде и на Тайване. Здесь ценностям воли и свободы отдается главенствующая роль. Именно на их фундаменте строятся новые цели страны.

Различные черты на отдельных территориях

Северная Америка и Западная Европа отличаются тем, что там политические течения солидарны движению за власть народа. Либеральная идеология "правых" представителей более склонна к классическим воззрениям о порядке в государстве.

Здесь хорошо прослеживается влияние консерваторов, склоняющихся к сформировавшимся моделям и схемам. Им чужд социальный и культурный прогресс, который может пошатнуть сложившиеся нормы морали.

Раньше между приверженцами традиций и борцами за свободу наблюдалось соперничество, но когда окончилась Вторая мировая война, авторитаризм был дискредитирован. Ведущая роль отошла умеренным течениям, чьи идеи выражались в стремлении к более мягким режимам консерватизма и христианской демократии.

Вторая половина 20 века ознаменовалась тем, что либеральная идеология страдала от укоренившегося желания сохранить частную собственность и приватизацию. Старые обычаи должны были быть скорректированы.

В Соединенных Штатах Америки ценности либеральной идеологии доходили до народа через социалистов, а также через "левые" течения данного политического направления. Западная Европа же характеризуется различиями в действиях своих общественных организаций. "Левые" там проводят социальную политику в борьбе за свободы народа.

Либеральная партия в Европе пропагандирует невмешательство в личные дела и в предпринимательство. Такие действия могут проводиться только тогда, когда должна быть осуществлена защита свобод и имущества одних граждан от других.

Производится поддержка культурного и экономического течений, в которых движется либеральная идеология. Социальная направленность не поддерживается. При стремлении реализовать верховенство закона требуется, чтобы власть имела достаточную силу. Некоторое люди придерживаются того мнения, что частных и общественных организаций вполне достаточно, чтобы обеспечить порядок. Вооруженные движения считают самым последним и неприемлемым способом решения проблем в случае военной агрессии.

Различия в направлениях

Когда соблюдаются экономические интересы, либеральная партия может обособиться в отдельные течения. Рассматриваются экономические схемы работы, не затрагивающие политику. Государство должно обеспечить максимальную свободу развитию бизнеса и торговли, не мешая этому процессу течь.

Может производиться только умеренное регулирование монетарной системы, доступен международный рынок. Препятствование во внешнеэкономической деятельности не осуществляется властями. Любая инициатива, наоборот, поощряется. Проводят процедуру приватизации. Образец подобного управления показала Маргарет Тэтчер, проведя ряд реформ в Великобритании.

Эффект от применения идей на практике

В наши дни либералов можно отнести к центристским течениям или же к социал-демократическим. В Скандинавии такие модели управления пользуются большой популярностью. Там наблюдались экономические спады, из-за которых вопросы защиты социума особенно обострились. Население страдало от безработицы, инфляции и плохих пенсий.

Социал-демократами было увеличено налогообложение, большую роль играл сектор государства в экономике. Долгое время "правые" и "левые" политические силы боролись за правление.

Благодаря этому появились эффективные законы, правительство стало прозрачным, теперь оно занимается защитой гражданских прав человека и собственности субъектов предпринимательской деятельности.

В наше время в Скандинавии государство не регулирует ценовую политику. Банками управляют частные компании. Торговля открыта для каждого желающего поучаствовать в честной конкурентной борьбе как на местном, так и на международном рынках. Была реализована либерально-демократическая система ведения политики. Уровень социальной защиты стал чрезвычайно высок. Прочие страны Европы характеризуются протеканием сходных процессов. Там социал-демократия смешана с либеральной политикой правления.

Провозглашение прав и свобод

Главные цели либеральных течений – укрепить демократические, дающие народу волю взгляды. Государство должно взять за основу право обеспечить независимую систему судопроизводства. Должна контролироваться прозрачность работы правящих структур. Следует заниматься защитой гражданских прав и обеспечивать простор для конкуренции.

Очень важно понимать, когда речь идет о той или иной партии, относится ли она к социал-либералам, либертарианцам или правому сектору.

Общество тоже продвигает идеи равенства и свободы самыми разнообразными способами. Одни поддерживают вольный выбор сексуальной жизни, право продавать наркотики и оружие, расширять полномочия частных организаций охраны, которым может передаваться часть полномочий полиции.

В разрезе экономики поддерживается стойкий налог на доход или же смена его на подушевой. Пытаются приватизировать образовательные учреждения, порядок обеспечения пенсионеров, охрану здоровья. Науку хотят сделать связанной с самоокупаемым спонсированием. Ряд государств характеризуется тем, что либеральная партия стремится отказаться от смертного приговора, разоружить войска, отвергнуть разработки ядерного оружия, заняться заботой об окружающей среде.

Единение народностей

Все острее становятся споры вокруг мультикультурализма. Этническим меньшинствам следует разделить те ценности народа, которые считаются фундаментальными. Большинство населения, имеющее одни корни, должно защищать права малочисленных общин. Есть и такое мнение, что должна произойти скорейшая интеграция между меньшинствами, чтобы сохранить нацию в целостности.

Организации и объединения

Обществом «Мон Пелерин» с 1947 года ведутся действия по объединению экономических, предпринимательских, философских умов, деятелей журналистики ради поддержания идеалов, которые проповедует классическую борьбу за свободу.

В наше время данная политика продвигается Либеральным интернационалом, в котором объединены 19 организаций на базе Оксфордского манифеста. По состоянию на 2015 год в образовании насчитывается 100 членов, включая Свободную демократическую партию Германии, “Яблоко” в России и так далее.

Либерализм — это , в которой реализуется принцип ограниченного вмешательства в общественные отношения.

Либеральное содержание общественных отношений проявляется в наличии системы сдержек давления органов политической власти, призванной гарантировать свободу личности и обеспечить защиту прав граждан. Основу системы составляет частнопредпринимательская , организованная на рыночных принципах.

Сочетание либеральных и демократических принципов общественных отношений позволяет выделить политическую систему под названием «либеральная демократия ». Современные западные политологи считают, что данное понятие обозначает еще не осуществленный идеал, поэтому предлагают режимы демократически развитых стран обозначать термином «западная полиархия» (правление многих). В остальных же политических системах реализуется либерально-авторитарный режим. В принципе речь идет лишь о большей или меньшей степени проявления во всех политических системах.

Либерализм и неолиберализм

Как самостоятельное идеологическое течение (мировоззрение) либерализм возник в конце XVII в. благодаря трудам таких ученых, как Дж. Локк, III. Монтескье, Дж. Милль, А. Смит и др. Основополагающие идеи и установки классического либерализма были сформулированы в Декларации прав человека и гражданина 1789 г. и Конституции Франции 1791 г. Само же понятие «либерализм» вошло в общественно-политический лексикон в начале XIX в. В испанском парламенте (кортесах) «либералами» называли группу депутатов легатов-националистов. Окончательно либерализм как идеология сформировался к середине XIX в.

В основе либеральной идеологии лежит концепция о приоритете личных прав и свобод над всеми иными (обществом, государством). При этом из всех свобод предпочтение отдается экономическим свободам (свободе предпринимательства, приоритету частной собственности).

Основополагающими признаками либерализма являются:

индивидуальная свобода;
уважение и соблюдение прав человека;
свобода частного владения и предпринимательства;
приоритет равенства возможностей перед социальным равенством;
правовое равенство граждан;
договорная система образования государства (отделение государства от гражданского общества);
разделение властей, идея свободных выборов всех институтов власти;
невмешательство государства в частную жизнь.

Однако следование классической модели либеральной идеологии привело к поляризации общества. Ничем не ограниченный либерализм в экономике и политике не обеспечивал социальной гармонии и справедливости. Свободная, ничем не ограниченная конкуренция способствовала поглощению слабых более сильными конкурентами. Во всех секторах экономики доминировали монополии. Аналогичная ситуация складывалась и в политике. Идеи либерализма стали переживать кризис. Некоторые исследователи даже стали говорить о «закате» либеральных идей.

В результате длительных дискуссий и теоретических поисков в первой половине XX в. были пересмотрены отдельные базовые принципы классического либерализма и выработана обновленная концепция «социального либерализма» - неолиберализм.

В основу программы неолибералов легли такие идеи, как:

консенсус управляющих и управляемых;
необходимость участия масс в политическом процессе;
демократизация процедуры принятия политических решений (принцип «политической справедливости»);
ограниченное государственное регулирование экономической и социальной сфер;
государственное ограничение деятельности монополий;
гарантии определенных (ограниченных) социальных прав (права на труд, на образование, на пособие в старости и др.).

Кроме того, неолиберализм предполагает защиту личности от злоупотреблений и негативных последствий рыночной системы.

Основные ценности неолиберализма были заимствованы другими идеологическими течениями. Он привлекает тем, что служит идейной основой правового равенства индивидов и правового государства.

Основная идея либерализма, возникшего в 17 и 18 вв. и вступившего в пору расцвета в 19 в., состоит в том, что человек должен располагать свободой для определения своей собственной судьбы. С точки зрения либералов, государство существует лишь для того, чтобы защищать человека от насилия со стороны других людей или групп и расширять рамки осуществления индивидуальной свободы. Общество – совокупность индивидов, а исходные и конечные ценности общества совпадают с ценностями индивидов, которые его составляют.

В сфере политики либерализм возник как реакция на авторитарные режимы. Либералы стремились ограничить права наследственной власти, установить институты парламентского правления, расширить круг лиц, имеющих право голоса, и обеспечить гарантии гражданских свобод. Такого рода меры рассматривались одновременно как реализация политической свободы и как средство достижения экономических реформ, на которых настаивали либералы.

В экономической области либерализм был реакцией на вмешательство государства в решение экономических вопросов. Либералы выступали за свободную конкуренцию внутри страны и свободу торговли между различными странами. С их точки зрения, частное предпринимательство, действующее на рынке согласно принципу конкуренции, является прямым выражением фундаментальных экономических свобод и источником политической свободы. На взгляд либералов, свобода торговли между различными странами служит средством разрешения конфликтов и предупреждает возможные военные столкновения. Внутри отдельной страны индивиды, преследующие свои собственные интересы в условиях конкуренции, косвенным образом способствуют реализации интересов всей страны в целом. Точно так же в отношениях между различными странами индивиды, преследующие свои собственные интересы в условиях свободной торговли, косвенным образом способствуют реализации интересов всего мирового сообщества в целом. Когда все имеют равные возможности и права доступа к товарам, услугам и ресурсам, свобода торговли способствует объединению стран мира в единое экономическое сообщество.

Совершенно другой смысл слово «либерализм» приобрело в 20 в., особенно в США. Это различие почти не касается конкретных политических форм общественного устройства, предлагаемых старыми и новыми либералами: и те и другие выступают за систему представительного правления, практически всеобщее право на участие в голосовании для взрослого населения и обеспечение гражданских свобод. Однако в любом конкретном случае, когда необходимо выбирать между централизацией и децентрализацией политической ответственности, либералы 19 в. стали бы поддерживать местное самоуправление в противовес органам власти в центре. Либералы 20 в. обычно поддерживают принятие решений центральной властью, обосновывая это главным образом тем, что таким образом можно сделать значительно больше «добра для народа».

Различия между либерализмом 19 в. и либерализмом 20 в. принимает значительно более резкие формы в сфере экономики. Первые либералы выступали за частное предпринимательство и минимальную степень вмешательства государства. Сегодняшние либералы меньше верят в рынок и выступают за самое широкое государственное вмешательство в экономическую деятельность. Либералы 19 в. считали, что для достижения «индивидуалистических» целей требуются «индивидуалистические» же средства; либералы 20 в. иногда предлагают для достижения индивидуалистических целей средства, имеющие вполне «коллективистский» характер. Кроме того, изменилось и понимание «индивидуалистических целей», теперь они главным образом сводятся к достижению благосостояния.

Политический и экономический либерализм исходят из одной и той же философии. В то же время каждый часто шел своим путем. В течение 19 в. многие страны встали на путь либерализма. Однако, заимствуя его элементы, они продолжали поддерживать авторитарные политические формы общественного устройства. Яркими примерами могут служить Россия и Япония. В 20 в. страны, которые ввели у себя большую часть либеральных политических институтов, в дальнейшем начали движение к коллективистской экономике. В качестве примера можно привести Великобританию: очевидно, что на протяжении первой половины 20 в. экономика этой страны все в большей степени контролировалась государством. Сходные тенденции наблюдались в Норвегии и Швеции.

Как уже отмечалось, либеральные мыслители 19 в. считали политические реформы в значительной степени средством достижения экономической свободы. Традиционные политические институты обеспечивали концентрацию политической власти в руках социальных групп, в интересы которых не входила поддержка либеральных проектов, таких, как свобода торговли. Предоставим всем людям право голосования, и тогда исчезнут, как доказывали либералы вроде Дж.С.Милля , всякого рода «особые» интересы. И поскольку общий интерес – не что иное, как интересы составляющих общество индивидов, а эти интересы могут быть обеспечены наиболее эффективным образом с помощью экономического либерализма, демократия оказывается инструментом, позволяющим избавиться от мертвящей хватки государства и дающим максимальную свободу действия «невидимой руке» индивидуальных интересов.

В 20 в. некоторые ученые либерального толка, в частности Г.Саймонс, Л.фон Мизес и Ф.фон Хайек , высказывали мысль, что эта связь может иметь и обратную направленность: экономический либерализм является средством достижения политической свободы. Сам по себе он, конечно, не служит гарантией свободы, однако является ее необходимой предпосылкой. История не знает примера страны, в которой бы имелась политическая свобода, но не было свободы экономической. С точки зрения теории, сохранение политической свободы требует существования относительно независимых центров сосредоточения власти. Политическая власть по своей природе стремится к централизации. Экономическая власть может носить весьма децентрализованный характер, и поскольку она организована посредством безличностно действующего рынка, то способна противостоять власти политической. Отдайте рычаги экономической и политической власти в одни руки, и существование политической свободы будет зависеть исключительно от доброй воли тех, кто находится у ее руля.

Приведем несколько примеров. Характерной чертой политически свободного общества является то, что люди, выступающие за радикальные реформы, могут свободно выражать свои взгляды и пытаться убедить в них других людей. В 1950-х годах лица, бывшие коммунистами или подозревавшиеся в коммунистических взглядах, были уволены с работы в правительственных учреждениях США. В том, чтобы по крайней мере на некоторые должности в государственном аппарате не принимались коммунисты или лица, подозреваемые в принадлежности к компартии, есть своя логика. Однако принцип политической свободы требует, чтобы люди были свободны не только верить в коммунизм, но и проповедовать соответствующие идеи. Если бы в обществе единственным работодателем было государство, то такая свобода могла бы означать отказ от возможности зарабатывать деньги на жизнь. В существующем на сегодняшний день обществе ограничения при приеме на работу имеются главным образом в сферах, которые находятся под прямым или косвенным государственным контролем или являются частной монополией, т.е. в сферах, где не действуют законы свободной рыночной конкуренции.

Приведем еще один пример. Допустим, кто-то решил заняться сельским хозяйством и выращивать пшеницу. Поскольку рынок принимает во внимание только экономические моменты, отличая их от идеологических и политических, – и чем больше конкуренции на этом рынке, тем в большей степени проводится это различение, – покупатели пшеницы не знают, кто является ее производителем – коммунист, фашист, белый человек или человек с другим цветом кожи, и вряд ли кто-то может определить это по виду самой пшеницы. Парадокс заключается в том, что социальные меньшинства, которые могли бы извлечь немало выгоды из такого устройства общества, зачастую пополняют ряды оппонентов свободного рынка.

Принципы социального действия должны основываться как на конечных ценностях, так и на представлении о природе человека и мира. Конечной ценностью либерализм считает свободу индивида (фактически – семьи). С точки зрения либерализма, человек является отвечающим за свои поступки индивидом, имеющим эгоцентрический склад ума, однако не в смысле эгоизма или равнодушия к другим людям, а в том смысле, что он ориентируется в большей степени на собственные ценности, а не на ценности своего соседа. Главной проблемой современного мира либерализм считает достижение свободы и индивидуальной ответственности в условиях, требующих координации усилий миллионов людей с целью максимального использования современных знаний и технологий. Необходимо примирить индивидуальную свободу с фактом возрастающей зависимости людей друг от друга.

Либерал решает эту проблему следующим образом: в отношениях экономического характера выгоду может получить каждая из участвующих в сделке сторон; прибыль, получаемая покупателем, не обязательно должна быть получена за счет продавца, если сделка совершается добровольно и стороны располагают всей относящейся к делу информацией. Вследствие этого добровольный обмен есть способ сотрудничества индивидов, не предполагающий насилия. Таким образом, опора на добровольный обмен, т.е. на механизм свободного рынка, является главным принципом либерализма классического типа.

Работающей моделью, в которой воплощено это видение общества свободного обмена, является экономика частного предпринимательства. Элементарная социальная ячейка – семья или домашнее хозяйство – обычно слишком мала для того, чтобы эффективно использовать современные производственные технологии. Соответственно, производственная единица принимает форму предприятия, которое покупает землю, рабочую силу и капитал у домашних хозяйств и других предприятий и использует их для производства товаров или услуг, которые затем продает домашним хозяйствам и другим предприятиям. Существование таких предприятий не изменяет строго добровольного и индивидуального характера кооперации, если при этом выполняются два условия: первое – предприятия являются частными, т.е. конечной инстанцией распоряжения и ответственности являются индивид или группа индивидов; второе – индивиды свободны предоставлять или не предоставлять услуги, покупать или не покупать товары у конкретных предприятий, а значит, свободны организовывать и новые предприятия.

Последнее заслуживает специального обсуждения. Согласно либеральной концепции предпринимательства, вы свободны организовывать предприятия, но вы не свободны делать при этом все что вам заблагорассудится. Свобода существующих предприятий делать все что угодно, включая отказ от сотрудничества с новыми предприятиями или замораживание цен и захват рынков, может ограничить свободу других людей организовывать новые предприятия и стремиться к наибольшей выгоде. В случае конфликтов такого рода для либеральной традиции главным критерием является защита свободы конкуренции. Поэтому либерализм считает оправданными действия государства, направленные на сохранение условий конкуренции. Продажа товаров высокого качества и по низким ценам должна служить единственным средством, с помощью которого существующие предприятия могут мешать возникновению новых предприятий.

В экономике свободного предпринимательства, детище классического либерализма, главная задача государства сводится к тому, чтобы обеспечивать сохранение правил игры – следить за выполнением договоров, предупреждать возможное насилие, поддерживать стабильность денежной системы и обеспечивать свободу рынков. Существует только три главных основания, по которым государственное вмешательство может считаться оправданным: 1) в случае «естественной монополии» или подобного ей несовершенства рынка; 2) в случае т.н. «эффекта соседства»; 3) в случае защиты детей и других членов общества, нуждающихся в поддержке.

Обмен является действительно добровольным, только если существуют примерно эквивалентные альтернативы, когда индивид может выбирать, покупать ли ему у одного предприятия или предпочесть другое, работать на одно предприятие или на другое. Монополия означает отсутствие альтернатив, что несовместимо с подлинно добровольным обменом. Монополия может возникнуть вследствие сговора между предприятиями в обстоятельствах, когда скорее следовало бы ожидать конкуренции. Однако монополия также может быть «естественной», вроде единственного в данной местности родника, обеспечивающего людей водой для питья, или такого производства, где может быть рентабельным лишь крупное предприятие, продукты которого способны насытить весь рынок. В этих случаях все альтернативы плохи – государственное регулирование, государственная собственность, частная монополия, – и проблема заключается в выборе наименьшего из зол. Вполне понятно, что у либералов классического толка нет готового ответа на этот вопрос. Г.Саймонс, исследовавший в США результаты государственного регулирования таких естественных монополий, как железные дороги, заключил, что государственная собственность является наименьшим из зол в том случае, когда монополия неизбежна. В.Эйкен, исследовавший в Германии последствия частичного введения государственной собственности, заключил, что наименьшим из зол является государственное регулирование. Однако некоторые либералы полагают, что в быстро изменяющемся мире наименьшим из зол является частная монополия, приводя в пример работу транспортных служб в США, которая регулировалась специальной государственной комиссией. Вначале задачей комиссии была защита населения от злоупотреблений на железнодорожном транспорте, вытекавших из фактической монополии на перевозки, существовавшей в то время. Развитие автомобильного и воздушного транспорта наконец устранило естественную монополию железнодорожного транспорта. Однако, вместо того чтобы ликвидировать комиссию, государство распространило свой контроль на вновь появившиеся средства перевозки. Комиссия стала средством защиты железных дорог от конкуренции, которую составили ей грузовики, вместо того чтобы защитить население от отсутствия конкуренции в этой сфере.

Второй опасностью, грозящей свободе обмена, является т.н. «эффект соседства», возникающий в том случае, когда действия одного индивида причиняют значительные убытки другим индивидам, и при этом нет возможности получить компенсацию за нанесенный вред. Примером может быть предприятие, сбрасывающее в реку отходы. По сути дела, оно заставляет других людей, живущих ниже по течению, отказаться от воды в реке и покупать незагрязненную воду где-то в другом месте. Конечно, им хотелось бы получать компенсацию, однако очевидно, что соглашение об этом заключить не удастся. Возьмем пример из другой сферы. Образование ребенка считается выгодным не только для самого ребенка и его родителей, но также для других членов общества. Однако невозможно установить конкретных индивидов, получивших выгоду от образования какого-либо ребенка, еще менее вероятно представить эту выгоду в денежном выражении и выставить счет. Поэтому либералы считают оправданным, что государство дает некое минимальное образование всем детям, даже если его стоимость превышает стоимость образования, которое могли бы дать некоторые родители. Оправданной является и компенсация – по крайней мере частичная – этих затрат из суммы налогов, которые обязаны платить все члены общества.

Разумеется, все действия чреваты какими-то «непредусмотренными расходами» или «несоразмерными выгодами» для третьих сторон. Либеральная философия не имеет твердого критерия, который бы позволил различать правильные и неправильные действия правительства в этой области. Однако либералы подчеркивают, что необходимо принимать в расчет один общий вред, наносимый государственным вмешательством, как бы один общий «эффект соседства»: любое действие государства является посягательством на свободу индивида. Либерал рассматривает это как аргумент против любого предложения о вмешательстве государства, однако не рассматривает действия государства в качестве фатальных для индивидуальной свободы. Поэтому прежде, чем принимать решение об оправданности того или иного государственного вмешательства, необходим точный расчет баланса получаемых в результате выгод и наносимого при этом вреда.

Существует еще одна причина, по которой либерализм считает оправданным вмешательство государства. Она связана с неопределенностью конечной цели. Свобода нужна «отвечающим за себя» индивидам, однако детей и сумасшедших нельзя считать «отвечающими за себя» людьми. Проблему с детьми можно решить, рассматривая в качестве базовой ячейки общества семью и возлагая ответственность на родителей. Однако такой подход в целом не имеет четкого принципиального обоснования. Не существует вполне удовлетворительного критерия, который позволил бы провести разграничительную линию между действием, оправданным по таким «патерналистским» основаниям, и действием, ущемляющим свободу отвечающих за себя индивидов.

Приведем несколько примеров, показывающих, каким образом либеральные принципы могут быть применены в общественной жизни. Рассмотрим вначале меры государства, которые очевидно противоречат традиционным либеральным принципам: пошлины и тарифы, прямой контроль над импортом и экспортом, контроль над денежным обращением, контроль над ценообразованием. Каждая из этих мер является ущемлением свободы индивидов вступать по собственному выбору в соглашения, не имеющие существенных отрицательных последствий для третьих сторон. Допустим, определенные типы жилых домов – например, в густонаселенных бедных районах – требуют больше средств для оплаты работы полиции и пожарных. Для либерала традиционного типа это буквальный «эффект соседства», и поскольку источник дополнительных расходов очевиден, либерал сочтет оправданным повышение налогов на землю в этом районе, а не дополнительные субсидии на жилье для бедных. Главный аргумент в пользу субсидий носит патерналистский характер: люди «заслужили» жилье получше, и правильно было бы использовать общественные деньги на соответствующие субсидии. Либерал классического типа будет возражать, исходя из следующих двух оснований. Во-первых, если какие-то люди нуждаются в субсидии, почему бы не предоставить им саму эту субсидию и не позволить распорядиться ею так, как они сочтут нужным? Во-вторых, либерал оспорит перераспределение самого дохода. Либерал старого толка поддержит правительственные меры по облегчению участи нищих на том патерналистском основании, что необходимо заботиться о людях, которые не способны отвечать за свою собственную жизнь. Однако он сочтет, что неразборчивость в широкомасшабном дотировании общественного жилого фонда подрывает принцип личной ответственности. Уменьшить степень неравенства, скажет либерал, можно не с помощью вводящих в заблуждение паллиативов или перераспределения богатства, но за счет улучшения работы рынка, усиления конкуренции, а также расширения возможностей для проявления личных способностей.

Пример с жилым фондом показывает, каким образом главное достоинство традиционного либерального общества может быть в то же самое время источником возражений против такого общественного устройства. Либеральное общество предоставляет людям возможность свободного выбора того, на что они способны, вместо предоставления «благ», которые решает им дать какая-то группа благодетелей. Адам Смит в Богатстве народов дает прекрасное резюме нашему обсуждению в этой статье вопроса о роли государства в обществе, построенном на принципах традиционного либерализма: «Всякий человек, если он не нарушает законов справедливости, свободен преследовать свои собственные интересы так, как он пожелает, и соревноваться в своей деятельности и применении капитала с другими людьми или сословиями. Суверен же должен быть полностью освобожден от своих обязанностей, пытаясь исполнить которые он по необходимости подвержен множеству заблуждений и для совершенного выполнених коих никому не хватит человеческой мудрости и знания; обязанности его состояли бы в наблюдении за частной деятельностью людей и направлении ее к целям, наиболее подходящим для интересов общества. Согласно системе естественной свободы, суверен обязан исполнять всего три обязанности; обязанности эти крайне важны, однако в то же время отличаются простотой и понятностью для простолюдинов; первая – обязанность защищать общество от насилия или иноземного вторжения; вторая – обязанность защищать насколько возможно каждого члена общества от несправедливости и угнетения другими членами общества, иначе говоря, установить правление по законам справедливости; и третья – обязанность учреждения и поддержания некоторых общественных работ и институтов, невыгодных для учреждения и поддержания с точки зрения интересов любого отдельного индивида или группы индивидов, поскольку доход от них никогда не покрывает расходов, и в то же время они зачастую оказываются самым выгодным вложением средств с точки зрения общества в целом».

Либерализм 19–20 вв.

Во времена Адама Смита и Рикардо либерализм относился к числу радикальных движений, поскольку предлагал перейти от государственного вмешательства в дела общества к принципам свободы индивидуальной деятельности. Новый либерализм в середине 19 в. также носил радикальный характер, предлагая перейти к усилению ответственности государства.

Первый импульс развитию нового движения был дан Дж.С.Миллем. Под влиянием реформаторов (в частности, последователей Оуэна , Луи Блана и Сен-Симона), а также из сочувствия к нищим Милль предложил усилить ответственность государства (например, в обеспечении всеобщего образования), ввести более строгие правила, касающиеся вступления в права наследования, и большие политические права для городских рабочих. В какой-то период он даже выступал за претворение в жизнь идей социализма и коммунизма. В издании своей книги, исправленном после революций 1848 и под влиянием друга и позднее жены Хэрриет Тейлор, Милль писал: «Согласно коммунистической схеме, при ее успешном осуществлении, наступит конец страху лишиться средств к существованию; это необычайно приблизило бы достижение человеческого счастья». Однако приверженность Милля идее индивидуальной свободы помешала сколько-нибудь серьезному союзу с коммунистическим движением.

Бóльшая ответственность государства означала увеличение доходной части бюджета. Утилитаристы (и сам Бентам) выдвигали принцип, согласно которому уплата одного доллара налогов «стоит» богатому человеку меньше, чем бедному. Именно в такого рода взглядах – истоки теории прогрессивного налогообложения.

Обычно считается, что великие экономисты от Смита до Кейнса строили теории, которые выдавали за универсальные, но которые в действительности всегда выражали интересы только британцев. В этом мнении есть доля истины. Акцент Смита на невмешательство был ответом на потребности Великобритании 18 в., а предложение Кейнса об усилении роли государства было ответом на потребности изменившегося мира в 20 в. Однако в обоих случаях применимость теорий выходила далеко за пределы Великобритании. Смит и Рикардо оба желали свободы торговли, и это, разумеется, служило британским интересам; точно так же следует расценивать теорию разделения труда Смита и теорию стоимости Рикардо. К тому времени, как начали выходить работы Кейнса, возникла потребность в более широких инвестициях, развитии потребления и ограничении свободы в сфере международной торговли. Поэтому Кейнс призывал на помощь государство для того, чтобы повлиять на процессы замораживания сбережений, увеличение инвестиций и уровня потребления, а также усилить контроль над инвестированием, движением денежной массы и капитала.

Красноречивое описание трансформации общества в 19 в. дал Дж.Тревельян в Истории английского общества : «Прибывавшие на работу в горнодобывающие и промышленные отрасли люди покидали старый аграрный мир, который был в сущности консервативным по своей социальной структуре и моральному укладу, и вливались в общую массу обездоленных людей, в которой вскоре естественно начиналось брожение и которая становилась весьма взрывоопасной субстанцией. Очень часто еда, одежда и заработки были не так плохи по сравнению с тем, что они имели ранее, когда занимались сельскохозяйственным трудом. У них также было больше независимости, чем у сельскохозяйственного рабочего, низкие заработки которого дополнялись не приносящим отдыха досугом. Однако миграция в мануфактуры означала и потери. Красота полей и лесов, стародавние традиции деревенской жизни, сбор урожая, праздник по случаю уплаты десятины, майские обряды наступления весны, состязания – все это было гораздо более человечным и веками позволяло сносить нищету...».

С развитием промышленности росли города. К середине 19 в. половину населения Великобритании составляли городские жители. Развитие мануфактурного производства и городов поставило проблемы, которыми невозможно было пренебрегать теоретикам, исповедовавшим философию laissez faire (невмешательства в экономику). Принцип laissez faire положил конец хлебным законам. Однако тот же самый состав парламента, который отменил хлебные законы как противоречащие законам свободы, принял законы о мануфактуре, согласно которым рабочий день детей и женщин, а косвенным образом и мужчин ограничивался десятью часами в день и запрещались такие злоупотребления, как использование детей вместо щеток для чистки дымовых труб. Пренебрежение правилами санитарии, когда, например, корыстолюбивые лендлорды позволяли предприятиям загрязнять питьевую воду, в конечном итоге привело к принятию знаменитого закона о здравоохранении 1848. Конфликты между сторонниками официальной церкви и диссентерами сдерживали осуществление программы бесплатного образования, пока премьер-министр У.Ю.Гладстон не добился принятия в 1870 закона об образовании. Разумеется, государство не могло стоять в стороне и равнодушно взирать на то, как фабриканты и родители нарушали права рабочих и детей. Государство реагировало и на то, что происходило с сельскохозяйственным производством в процессе его радикальной трансформации, на появление серьезной проблемы бедности, справиться с которыми у местной власти не было сил, наконец, на нестабильность современного индустриального мира и следующую из нее безработицу, смену занятий, а также на общую тенденцию к эксплуатации сильными слабых. К концу 19 в. традиционный либерализм перестал пользоваться популярностью, и государство приняло на себя ряд ответственных обязательств. Принцип laissez faire одержал триумфальную победу только в британском сельском хозяйстве, несмотря на угрозу иностранной конкуренции после событий Гражданской войны в США. В 1848 в лондонском «Экономисте» можно было прочесть, что «страдание и зло предписаны природой; от них невозможно избавиться; и нетерпеливые потуги благой воли законодательно изгнать их из мира, не разобравшись в их направленности и конечном назначении, всегда порождали больше зла, чем добра». В 20 в. такими идеями вряд ли кого-нибудь можно было бы заинтересовать.

В США наличие богатых природных ресурсов и рабочей силы, прибывавшей отчасти из-за рубежа, отсутствие крупных войн (кроме Гражданской) и развивавшийся свободный рынок способствовали полной свободе предпринимательства вплоть до 20 в. Некоторые экономисты справедливо замечают, что система свободного предпринимательства и сами США родились одновременно в 1776.

В первой половине 19 в. свобода выпуска денег и нежелание государства брать на себя ответственность во многом способствовали нестабильности и неоправданным банкротствам. Когда после введения в 1863 Национальной банковской системы в денежную систему США был внесен минимальный порядок, государство проявило отсутствие воображения, не обеспечив деньгами динамично развивавшуюся экономику. С дальнейшим ростом экономики система обнаружила присущую ей извращенную гибкость: чем больше была потребность в деньгах, тем их становилось меньше.

Федеральное правительство не хотело брать на себя ответственность за контроль над использованием детского труда, условиями труда на фабриках, за обязательное страхование в случае нетрудоспособности и болезни, а также за бесплатное образование. Штаты соревновались друг с другом в снятии с себя обязательств и уменьшении налоговых отчислений. Массачусетс не мог позволить себе запретить работу в ночное время для женщин и третью смену, если в Джорджии они были разрешены.

Пока наблюдался рост, хотя и прерываемый отдельными кризисами, большинство американцев не осознавали глубоких структурных изъянов экономической системы. Их оптимизм был серьезно подорван кризисом 1929. Стало ясно: система дала сбой; безработица может длиться неопределенно долго; никто не способен взять на себя ответственность за вывод страны из кризиса; нет никого, кто бы позаботился о людях, пострадавших от скачка цен и безработицы.

На взгляд Кейнса, капитализм старого образца умер. Кейнс писал в журнале «Нью стейтсмен и нейшн» 15 июля 1933: «Он (загнивающий капитализм) неумен, непривлекателен и не выполняет обещанного». В знаменитом труде Конец laissez faire (The End of Laissez Faire , 1926) Кейнс подверг уничтожающей критике сам принцип невмешательства. Прежде всего, неверна гипотеза о гармонии частных интересов и общего интереса. Производство и распределение носят органический характер и потому требуют управления и планирования. В задачи государства входит борьба с невежеством, кризисами и нестабильностью, а также контроль над инвестициями и защита сбережений граждан. «Что касается меня, то я полагаю, что разумно управляемый капитализм может быть более эффективным в достижении экономических целей, чем любая другая известная на сегодня система, однако капитализм как таковой во многих отношениях вызывает серьезные возражения».

Кейнс был убежден, что в мирное время вынужденная безработица является фактором, постоянно угрожающим капиталистической системе, если государство проводит политику невмешательства в экономику. В развитой экономике люди слишком заняты накоплением сбережений и почти не вкладывают деньги. Поэтому спрос оказывается ниже предложения, в результате цены падают, бизнес терпит убытки, а уровень безработицы повышается. Выход – в установлении контроля над денежной массой и процентной ставкой, повышении налогов на сбережения и других мерах, а также в стимулировании частных инвестиций. Однако, опасаясь, что с пессимизмом – этим снижающим уровень инвестирования фактором – будет трудно бороться, а увеличение частных инвестиций принесет лишь временное облегчение, Кейнс считал, что надеяться нужно прежде всего на инвестирование из государственных фондов. С его точки зрения, существенно важно, чтобы государство шло на бóльшие затраты, когда частный сектор тратит меньше средств на инвестиции. С другой стороны, когда частные инвестиции увеличиваются, государственный сектор может сворачивать свои экономические проекты. Иначе говоря, государство создает покупательную способность, когда люди начинают тратить мало денег на покупку товаров, и снижает ее, когда частные предприниматели начинают вкладывать слишком много денег в производство. Однако должны оставаться неприкосновенными права индивидов на принятие экономических решений, права людей на выбор профессии и права потребителей тратить деньги так, как они пожелают. Контроль государства над денежной массой, процентными ставками, сбережениями и инвестициями, вероятнее всего, достаточен для спасения капитализма от краха.

В 18 в. и на протяжении большей части 19 в. либералы выступали главным образом в качестве апостолов «свободы». Однако развитие производства, урбанизация, появление крупных предприятий, нестабильность, крайности конкуренции и монополизма, а особенно последствия Великой депрессии и двух мировых войн постепенно привели к преобразованию либерализма. От проповеди крестового похода против государственного вмешательства либерализм перешел к идеям защиты слабых и предупреждению нестабильности экономической системы.

Литература:

Хайек Ф.А. Дорога к рабству . М., 1992
Мизес Л. Социализм: экономический и социологический анализ . М., 1994

Что общее для всех либералов? Что объединяет их в единое целое? На каких идеях базируется либеральная идеология?

Есть нечто общее, что сливает всех либералов в единый либеральный поток. Есть общие моменты, общие идеи и принципы для всего либерального движения. Эти идеи появились в эпоху Возрождения и полностью раскрылись и оформились в Новое время.

Отметим всё общее, что сплачивает всех либералов мира, независимо от их взглядов и позиций, будь то демократы или республиканцы, лейбористы или националисты, социалисты или коммунисты, социал-демократы или христианские демократы.

ЛИБЕРАЛЬНЫЕ ЦЕННОСТИ.

Первое в этом списке - это идея самодостаточности человека, способного самостоятельно, то есть, без помощи Бога, построить счастливую жизнь на земле, опираясь исключительно на свой разум. Отказ от веры в Бога - первое, что делает человек на пути к свободе.

Только Бог, стоящий вне мира, может как-то ограничивать действия человека в мире, наказывая или награждая его при жизни или после смерти. Вечная душа, пребывающая в материальном теле на земле, получает по заслугам после смерти физического тела, - отказ от Бога означает отказ от идеи вечной жизни души. В Новое время идея эпохи Возрождения о способности человека самому обустраивать свою жизнь оформилась в атеизм, то есть, в полное отрицание существования Бога и бессмертной души, независимой от тела.

Либерализм основан на вере в самодостаточность человека и его могущество устраивать свою жизнь на земле по своему произволу.

Из этой веры вытекают два идейных столпа либерализма:

1. отказ от веры в Бога и отрицание бессмертия души - атеизм;

2. гуманизм вместо религиозной нравственности - человеколюбие без Бога.

С эпохи Просвещения к этим основополагающим ценностям либерализма добавились новые понятия:

3. прогресс - постоянный рост материальных достижений, постоянное повышение материального благосостояния человека как символ и смысл прогрессивного развития.

4. свобода - «Я не согласен с Вашим мнением, но готов жизнь отдать за то, чтобы Вы смогли его высказать» (Вольтер).

5. права человека и правовое государство;

6. феминизм.

«ПРОГРЕСС НЕ ОСТАНОВИТЬ!»

Идеология либерализма постулирует прогресс как результат освобождения человека от Бога. Какое бы определение прогресса мы ни взяли, в каждом из них содержатся положения о прогрессе, как о стремлении к достижению высшего уровня развития производительных сил. Понятие прогресса постоянно связывают с развитием науки и техники, с достижениями в производстве, с достижением высшей производительности труда, с культурными достижениями человека, с его нравственным развитием.

Вера в прогресс, в «прогрессивное развитие человечества» прямо вытекает из веры в способность человеческого разума обходиться в обустройстве своей жизни без посторонней помощи Бога. Прогресс, прогрессивное развитие есть награда свободного человека за отказ от веры в Бога.

Человек, отказавшийся от религии и веры в Бога, вступает на путь прогресса, означающего постоянное увеличение материальных благ на душу населения. Материальный научно-технический прогресс обеспечивает удовлетворение человеческих потребностей и развивает новые потребности, для удовлетворения которых нужно дальнейшее поступательное материальное развитие во всё увеличивающихся масштабах. Так работает механизм прогресса - запущенный с отказом человека от Бога, через удовлетворение «старых» и развитие «новых» человеческих потребностей, он неограниченно стремится к расширению материального производства, неудержимо загрязняя и разрушая природный мир, к которому относится чисто потребительски - теперь человек господин природы, а не Бог.

Социально-экономические достижения народов и государств стали критерием их прогрессивного развития. Либерализм прямо использует «достижения прогресса» для своей саморекламы, поощряя все страны «вступать на путь прогресса и процветания». «Передовые» страны различными рейтингами выставляются как образцы для подражания, а «отсталые» безжалостно высмеиваются. А либерализм выставляет себя как условие, необходимое для перехода из «отсталых» в «передовые».

Исторически сложилось так, что в определённый период европейские католические, а затем и протестантские страны стали экономически, научно-технически, развиваться быстрее других районов Земли. Похерив все христианские нормы поведения, отринув все заповеди Христа, ограбив всех, кто оказался слабее, европейцы присвоили себе звание «прогрессивной части человечества». И в Новое время европейский континент стал средоточием высших показателей во всех областях человеческой деятельности.

Прогресс, как и свободу, не остановить, так как после отказа от Бога, ничто не в силах ограничить человеческую алчность. «Чтобы дети жили материально лучше своих родителей» - вот лозунг прогрессивного развития. И не важно, что этот лозунг прямо направлен на уничтожение планеты от экологических загрязнений и человечества от экономических противоречий. И не важно, что этим лозунгом родители автоматически превращаются в «тёмных и отсталых», а дети - в «продвинутых и прогрессивных».

Перед кем будет ответственен человек за свои дела, если «Бога нет»? Перед «продажным государством»? Перед обществом, где «всем на всех плевать» и где «каждый сам за себя»? Перед «дальними», для которых важен «только бизнес и ничего личного»? Перед «ближними», которых либеральный образ жизни воспитал ненасытными потребителями материальных благ?

Перед самим собой? Да, полноте! Посмотрите на себя - нет такого способа, чтобы вы ограничили свои прихоти добровольно. Сколько ни рисуй на сигаретных пачках череп с костями, сколько Минздрав ни предупреждает о вреде курения, а воз и ныне там. Сколько ни говори о вреде алкоголя, а люди «пили, пьют, и будут пить». Сколько ни пугай наркотиками, а наркоманов меньше не становится. Да и признайтесь честно сами себе: вам что, без личного членовоза не обойтись? Непременно внедорожник нужен? Чем мощнее движок и больше кузовок - тем лучше?

Как сказал один известный либерал, «я хочу, чтобы у каждого человека был личный автомобиль». Каково! И пусть весь мир задохнётся от выхлопных газов, сгорит и замёрзнет во всеобщей экологической катастрофе - тогда, наверное, и наступит царство тупоголового прогресса.

В идее прогресса не заложено самоограничение человека в потреблении материальных благ, ибо самоограничение предполагает осознание человеком своей ответственности за природу, государство, общество и семью, предполагает ответственность человека за самого себя, а либеральный человек «ничего никому не должен». Разумные ограничения своих потребностей ради всеобщего благополучия неизвестны либеральному человеку, занятому лишь своим собственным благополучием, ибо «живём лишь раз».

Результатом прогрессивного развития человечества в Новое время и стал системный кризис XXI века, который грозит уничтожить европейскую либеральную цивилизацию.

Развращённый прогрессом и постоянным ростом материального потребления европейский мир столкнулся с неразрешимыми проблемами: природа не может больше терпеть «прогрессивное развитие человечества», не могут его терпеть и «отсталые» народы, не согласные больше за свой счёт оплачивать благосостояние «цивилизованных» стран. И экономика «прогрессивных» стран уже не может обеспечить «постоянный рост благосостояния» своих граждан. И депопуляция коренного европейского населения в странах «золотого миллиарда» стала мистически неразрешимой проблемой, с которой ничего не могут поделать «передовые» и «прогрессивные».

Нет у освобождённого либерализмом человека ответственности ни перед собой, ни перед кем-либо. Без веры в абсолютную власть Бога человек становится абсолютно безответственным.

«ЭТО СЛАДКОЕ СЛОВО - СВОБОДА».

Свобода объявлена сейчас главной ценностью мира. Сумма взглядов и идей, посвящённых свободе человека, составляет идеологию свободы. Экономически развитые страны планеты считают свободу условием своего дальнейшего процветания, а либеральный путь развития провозглашается единственно достойным человека. Вся политика стран «золотого миллиарда» направлена на расширение сферы действия либеральных идей. И либерализм в современном мире стал поистине всеобъемлющей идеологией, на основе которой развивается подавляющее большинство стран. Либеральная идеология - идеология свободы стала в ХХ веке основной идеологией развития человечества.

Свобода - это привлекательный фантик, на который покупается обыватель в погоне за вседозволенностью. Обыватель ничего не хочет делать для других, для общества, для государства, для страны, но только для себя и только за деньги. «На кой ляд мне нужно это государство, эта страна, это общество!» Обывателю на всё и вся наплевать, кроме своей свободы, свободы жить для себя и своего удовольствия.

В силу своего невежества обыватель не понимает, что лозунг «больше свободы» означает не только увеличение его возможностей проявлять себя, но и увеличение возможностей других людей осуществлять свою деятельность. В том числе и для воров, убийц, для преступников и негодяев всех сортов. Безудержный рост коррупции в освободившихся безбожных обществах - первый результат освобождения, все «развитые» страны являются ныне насквозь коррумпированными.

Свобода есть самое спекулятивное понятие.

Вообще говоря, свободу мыслить невозможно запретить в принципе - человек в этом смысле свободен изначально и навсегда. Человек не может не думать обо всём на свете так, как ему хочется. Но кроме абсолютной свободы мылить, человек стремится и действовать на основе своих свободных мыслей. И вот здесь важный момент - все ли действия свободно мыслящего человека приемлемы для свободного воплощения в жизнь?

Живи человек в одиночестве на необитаемом острове вдали от цивилизации - и делай тогда что угодно! Вот где свобода-то! Но если человек хочет воспользоваться услугами человека другого пола, например, или достижениями других людей - огонь, колесо и так далее, ему необходимо соизмерять свои желания, свою свободу самовыражения с желаниями и свободой других людей. Эти соизмерения неизбежно приводят к ограничениям желаний и свобод человека.

Эти ограничения обусловлены историческим развитием общества, уровнем экономического развития, культурой и так далее. Каждое общество, каждое государство по-своему решает вопросы возможности реализации внутренней свободы отдельного человека во внешнем мире. И вот на протяжении всей истории человечества идёт осмысление границ свободы поведения человека.

Свобода - первый довод негодяя.

Когда кто-то хочет реализовать собственные цели, помощью других людей, он всегда начинает кричать о свободе. Свобода - это та «морковка», с помощью которой можно увлечь любого человека. Нужно лишь показать явное или скрытое «отсутствие свободы» и показать «врага», кто эту свободу «отнимает».

Когда негодяй хочет провернуть своё подлое дело, он начинает с того, что пытается заполучить сторонников, приманивая к себе людей посылами свободы. Сколько негодяев в истории использовали понятие свободы ради своих корыстных целей! Сколько людей погибло в боях за свободу, борясь друг с другом! Разве «весёлый Роджер» не символ свободы, не символ свободно грабить и убивать? Ради какой свободы казнили Карла I, Людовика XVI, Николая II? Ради свободы какого народа был зверски убит император Павел Первый?

Гитлер, начиная свою политическую деятельность, не говорил о газовых камерах, о геноциде евреев, об избиении славян, о закабалении Европы. Тогда он говорил о свободе - о свободе для немцев жить в своей стране по своим законам.

Свобода «вела людей на баррикады» и свобода же позволяла «овцам есть людей». Европейцы в Новое время провозгласили себя оплотом свободы в мире, для которого европейская свобода обернулась тотальным закабалением народов.

Интересно высказывание Герцена о поражении Наполеона в битве при Ватерлоо: при взгляде на картину, изображающую встречу Веллингтона и Блюхера, у него возникало чувство глубокого сожаления - этими людьми только что была растоптана свобода. Но это же событие представлено англичанами как победа свободы над диктатурой! И до сих пор во Франции Наполеон оценивается как носитель свободы, а в Англии как представитель деспотии.

Разночтение европейских народов в понимании свободы говорит о том, что свобода понимается европейцами спекулятивно, с точки зрения свободы для себя. Вот почему, провозглашая «свободное развитие для всех народов», европейцы жестоко расправлялись со всеми народами земли, до которых могли дотянуться. Свобода для всех на деле оборачивалась свободой грабить и убивать всех, кто сопротивляется европейскому эгоизму. Завоевав другие народы под флагом приобщения к цивилизации, европейцы устроили себе сытую жизнь, обрекая многие сотни миллионов «отсталых и нецивилизованных» людей на беспросветно нищенское существование.

Под флагом свободы до сих пор прячутся самые жестокие силы и помыслы. Именно борьбой за свободу оправдывалось международное вторжение во Вьетнам, Югославию, Афганистан, Ирак, Ливию. Именно свобода стала там символом войны, разрухи, бедствий, неустроенности и враждебности народов.

Ни одна современная война «ради свободы» не улучшила жизнь «освобождённых» народов! Но «борцы за вашу и нашу свободу» продолжают толкать людей в горнило братоубийственной войны.

Окончательно освободив себя от обязанности следовать нравственным установкам Христа, люди начали усиленно освобождать себя друг от друга. Тормозящими прогрессивное развитие человечества объявлялись на протяжении последних столетий расы, народы, страны, классы, группы людей. Даже мужской пол был объявлен «душителем женской свободы»!

Во Франции XVI века, например, католики с остервенением освобождали свою страну от гугенотов, очевидно, мешавших им жить свободно.

А в Англии XVI века на всех дорогах стояли виселицы с десятками тысяч повешенных, как символ свободы страны от нищенства.

Половина жителей Германии XVII века освободила себя от другой половины жителей, по всей видимости, очень мешавших их свободе.

Были освобождены от жизни сотни миллионов коренных жителей Америки и Африки ради того, чтобы европейцы чувствовали себя свободными людьми, несущими миру прогресс и процветание.

Десятки миллионов индийцев очень мешали свободе англичан нести цивилизацию в отсталые районы Индии, за что их пришлось жестоко наказать.

XVIII век потряс современников освобождением третьего сословия от феодальных пережитков и яростным террором, развязанным освобождёнными ради установления свободы у себя дома и по всей Европе. Понадобились миллионы европейских жизней, чтобы успокоить разбушевавшуюся во Франции свободу.

А в XIX веке в мире началась отчаянная борьба за свободу угнетённых классов, прокатившаяся по всем континентам: свобода одних была объявлена проклятьем других - многомиллионные массы провозглашали своею целью умереть за свободу и уничтожить в боях за свою свободу многомиллионные массы врагов.

Ну а ХХ век вообще стал апофеозом свободы, ради благородных целей которой совершились две мировые войны и сотни мелких войн по всему свету. Отстаивая своё право на свободу, люди жестоко расправлялись с другими людьми, кто отстаивал своё видение свободы. Ещё немного и весь мир сгорел бы в окончательной битве за свободу.

Но тут закончился ХХ век и начался век XXI.

СКАЗКА О ПРАВАХ.

Ещё одна либеральная «фишка» - права человека или, ещё жёстче, «неотъемлемые» права человека. Мол, «все люди имеют равные права от рождения».

И ладно бы, если бы это словосочетание - права человека - звучали бы в контексте «Государство обеспечивает всем людям от рождения равенство прав» - это было бы понятно и приемлемо. Так ведь нет! Либералы в корне против упоминания государства в качестве гаранта прав человека! С их точки зрения, государство есть аппарат принуждения, значит - враг либерализма. Либерализм объявляет себя непримиримым критиком государства.

В Средние века папская политика была направлена на полное подчинение светской власти в Европе диктату католической церкви. Происходило постепенное сращивание католической церкви со светской властью. Католическая церковь именно руками светских властей творила свои кровавые дела в Европе. Поэтому не удивительно, что деятели Возрождения, вслед за дискредитацией католической церкви, стали критиками и власти государства над личностью. Если католицизм нравственно подавляет личность, то государство подавляет и нравственно и физически.

Однако, государство - это творение человека. Оно становится безнравственным только по воле людей. И европейское средневековое государство стало безнравственным, поскольку было подчинено интересам католической церкви, отказавшейся от следования нравственным установкам Христа. Католическое извращение христианства не могло не изуродовать и человека и государство. Вот этого и не смогли понять учёные Нового времени - вместе с праведной критикой католической церкви и подчинённого ей государства они стали критиковать религию и государство вообще.

Либерал не может восхвалять «аппарат принуждения», поэтому, говоря о правах человека, старается вообще о государстве не упоминать. Якобы, человек от рождения обладает какими-то правами - неизвестно кем и как установленными.

Права человека не могут исходить от Бога, ибо для либерала «Бога нет».

Права человека не могут исходить от общества, ибо свободного человека заботят лишь его собственные права - свободный человек не будет брать на себя обузу обеспечения чужих прав.

Права человека не могут исходить от природы - на небе и на камнях они не написаны.

Либералы придумали так называемое «правовое государство», смысл которого заключается в том, чтобы быть гарантом «естественных прав человека». То есть, это не государство дало права человеку, а некое «естество», а роль государства лишь тупо «обеспечивать». И вот эта «теория» выдаётся за истину!

Итак, права человека могут исходить только от государства, значит, надо всячески совершенствовать, всячески развивать возможности государства, чтобы оно действительно служило людям. Однако, это резко противоречит либерализму, отвергающему любое регламентирование свободы.

Особенную гадливость вызывает деятельность некоторых «защитников прав человека», резко критикующих государство, а не конкретного чиновника государства. Эти люди не понимают (или не хотят понять), что только от государства зависит благосостояние человека. Что бороться надо не с государством, а с чиновником, присвоившим себе государство. Что только сильное государство может обеспечить всем и каждому одинаково честные права. Что слабое государство становится орудием зла в руках негодяев. Либеральные защитники прав человека, умаляя государство, разбивают всякую основу для действительного соблюдения прав человека.

Не умалять государство, а совершенствовать систему управления - вот единственный путь соблюдения прав человека, данных человеку государством.

Однако, критиковать конкретного чиновника, конкретного человека - себе дороже, а вот критиковать «государство вообще» - это не так страшно для «смелого» либерала. Конкретный человек может и конкретно убить, а государство, связанное законами, вынуждено терпеть любую ложь и терпеливо разбирать каждое обвинение.

ЗЛОЕ ПОРОЖДЕНИЕ ЛИБЕРАЛИЗМА.

Феминизм вырос и окреп как раз в «борьбе женщин за свои права и свободы». Причём, если б эта борьба ограничивалась исключительно «гражданскими правами», тогда феминизм не стал бы таким разрушителем общества, как сейчас. Но дело в том, что безбожный либерализм не имеет внутренних ограничений, поэтому, начавшись с борьбы за гражданские права, феминизм быстро перестроился к «борьбе против мужского шовинизма». Феминизм сделал основной вклад в извращение семейных отношений, в разрушение семьи, в уменьшение рождаемости до уровня депопуляции.

Феминизм есть идейное выражение отказа женщины от роли, уготованной ей природой. Это идейное оправдание нежелания женщины рожать и быть матерью. Не отказ от возможности общаться с детьми, а именно отказ женщины рожать детей - многие феминистки очень даже чадолюбивы, они пекутся о детях вообще, они даже усыновляют брошенных детей, но сами рожать не желают.

Феминизм есть извращение человеческой природы. Он возник на базе материалистических представлений XVIII века, когда у обывателя сложилось представление о всесилии науки, представление о том, что наука уже «почти что открыла всё», представление о том, что уже достаточно много познано, чтобы делать правильные выводы. Выводы о положении женщины в обществе были сделаны ложные, мракобесные, ибо основывались на ложных научных представлениях и на отказе от веры в Бога.

Очень характерны методы феминизма.

Рассказывают, что некая дама - одна из первых феминисток, потребовала от президента Соединённых Штатов важный пост, до этого занимаемый лишь мужчинами. Президент, естественно, отказал. Тогда эта дама подгадала время купания президента и явилась к нему со своим требованием. Президент, как истинный джентльмен, не мог выйти из воды и предстать перед дамой в неподобающем виде. Поэтому он вынужден был согласиться принять условия дамы - так была одержана одна из первых побед феминизма.

Что мы видим в этой истории? Здесь представлено прямое столкновение двух идеологий, двух вер, двух нравственных парадигм. Первая говорит о том, что человек не должен, не имеет права опускаться до уровня животного - человек должен, чтобы быть человеком, придерживаться определённых нравственных норм, задаваемых Богом. Вторая же поведенческая парадигма прямо вытекает из писаний маркиза де Сада - делай, что тебе угодно для достижения своей цели, ибо суда не будет, а живём только раз.

В этой истории мораль проститутки столкнулась с моралью духовно-нравственного человека. Если бы президент был таким же развратником, как и дама, он вышел бы из воды и послал бы женщину куда подальше, только и всего. Но он был джентльмен.

Феминизм не может не победить в либеральном обществе, как и прогресс. Духовная нравственность всегда проигрывает в столкновении с полной безнравственностью атеиста - это «как школьнику драться с отборной шпаной».

ПРИНЦИПЫ ЛИБЕРАЛИЗМА.

Человек живёт повседневной жизнью согласно каким-то общепринятым в данном обществе принципам. Человек может совершенно не осознавать содержание этих принципов - просто он согласует своё поведение в соответствие с общепринятыми в данном обществе нормами поведения. Человек воспринимает образ жизни, каким живёт данное общество, редко задумываясь о принципах, на которых этот образ зиждется.

В основе образа жизни лежит нравственность - представления о том, как людям жить друг с другом. Как же понимается нравственность в современном либеральном европейском мире, если образ жизни европейцев привёл мир к системному кризису?

Идеи эпохи Возрождения нашли своё выражение в принципах, согласно которым существует современный либерализм:

Экономизм - так как деньги заменили собой Бога, то все вопросы решаются с помощью денег - «экономический» подход к решению любых проблем;

Относительность - раз нет Бога, то нет и критерия истины, нет правды и лжи, значит, каждый может толковать правду по своему произволу, чем, например, умело занимаются европейцы на протяжении сотен лет, оправдывая своё вмешательство в жизнь народов земли;

Толерантность (терпимость) - так как нет истины, то всё на свете достойно существования, поэтому и не следует бороться с любым извращением;

Политкорректность - раз истины нет, то держите при себе ваше мнение о добре и зле, оно никого не интересует.

Из фактического отрицания Бога и Его нравственности автоматически вытекают все принципы либерализма.

Что объединяет всех либералов, правых и левых, в единое целое, так это их «научное» отрицание религии и Бога и сведение всех вопросов человеческого бытия к экономическому развитию - экономизм. Атеизм и экономизм - вот пара идей, на которых основан либерализм в борьбе за светлое будущее человека и человечества. А универсальным показателем развития экономики становятся в Новое время деньги, с использования которых снимаются все ограничения, установленные религией.

«Современная модель развития, которую сейчас именуют «научно-техническим прогрессом», оформилась в XVII-XVIII веках в Западной Европе после «ценностной революции» XVI-XVII веков, отменившей господствовавший более тысячи лет запрет на ростовщичество. Разумеется, как и всякий библейский запрет, он не соблюдался полностью, но в системе экономических взаимоотношений в целом ссудный процент не использовался» (Михаил Хазин).

На пути освобождения человека стоит религия с её нравственными запретами, значит, первый шаг к свободе - отказ от религии. Второй шаг - место Бога занимают деньги, которые становятся мерилом всего и вся. Отсюда следуют основные идеи-лозунги либерализма: «Деньги решают все проблемы», «Время - деньги», «Много денег не бывает». Причём, эти идеи признают как правые либералы в капиталистических странах, так и либералы левые - в странах коммунистически-социалистических. Сведение всех проблем к проблеме денег - это суть решения всех вопросов в либеральных странах любого типа.

Яркий пример тому - постоянное рейтинговое сравнение стран по уровню их богатства, по уровню ВВП на душу населения, по уровню материального обеспечения граждан и так далее. Этими сравнениями подспудно навязывается мысль о том, что счастье человека прямо зависит от материального развития - мол, чем выше уровень прогресса, то есть, чем больше материальных благ дать людям, тем они будут более счастливы. И уровень счастья сравнивается с количеством машин, мяса, тряпок и так далее приходящихся на одного человека. И все страны мира постепенно втягиваются в эту игру, завидуя «передовым и прогрессивным», и пытаясь дотянуть до их уровня свои производства.

Но в том то и дело, что от уровня количества тряпок на душу населения счастье человека не зависит. И как бы хорошо ни стали жить люди в какой-либо стране, либеральные рейтинги услужливо напоминают, что «ты ещё не дорос до уровня потребления передовых стран», вызывая в душе человека вечную зависть, разочарование и злость. Такое случилось в Советском Союзе в 80-е годы, когда народ и пальцем не пошевелил ради спасения своего реального благополучия, поверив посулам горстки проходимцев, осуществлявших планы западных демократий по развалу СССР.

А вот недавний пример: в Ливии был самый высокий уровень жизни из всех африканских стран, а что толку? Когда кучка либералов стала требовать свободы, народ даже толком не осознал весь трагизм ситуации и позволил разрушить своё реальное материальное благополучие, которое теперь вряд ли когда-нибудь возвратится.

Не уровень производства и потребления делает народ счастливым, мужественным и стойким в борьбе с врагами, каковые есть у каждого государства, а моральный дух, который может быть связан только и исключительно с верой в Бога, а не с «материальными достижениями».

Если бы лидеры Советского Союза и Ливии больше бы заботились о духовных ценностях своих народов, о правде и совести, нежели о производстве и потреблении, никакие рейтинги не сбили бы народы с пути построения справедливого общества.

Один из главных принципов либерализма - принцип относительности. Всё относительно - для кого-то правда «белая», а для кого-то - «чёрная». Принцип относительности вытекает из отрицания существования Бога: раз Бога нет, то абсолютной истины в мире не существует. Если «нет Бога», то в человеческом понимании мира нет критерия истины, согласно которому можно было бы сказать, где - правда, а где - ложь. Для того, чтобы пользоваться понятиями «правда» и «ложь», следует иметь критерий истины, объективный и независимый от мнения людей, а без Бога такого критерия попросту не существует - отсюда у каждого своё мнение по любому вопросу.

Так как по либеральным представлениям каждый человек сам себе хозяин, имеет все права рассуждать обо всём на свете от рождения (и неважно, что уродился дурак дураком), то и действует каждый человек при либерализме исключительно в интересах своего благополучного существования на земле. Удовлетворять свои потребности любой ценой - вот морально-нравственный закон либерализма во все времена. Ведь один только раз живём!

Из принципа относительности вытекает принцип толерантности (терпимости ко всему), когда нельзя критиковать то, что не совпадает с твоим взглядом, даже если это противоречит твоей жизни, жизни близких тебе людей. Толерантность - это не только терпимость по отношению к калекам, например, но и к извращениям человеческой плоти, к нравственному уродству.

С одной стороны, либерализм провозглашает свободу человека в высказывании своего мнения, а с другой стороны - запрещает ему называть вещи своими именами, например, преступника именовать преступником - «только суд имеет право называть человека преступником». То есть, если я знаю, что какой-то человек - вор, знаю стопроцентно, и все вокруг знают это, и сам вор не скрывает, что он - вор, но суд не может доказать факт воровства, из-за умелой защиты нанятых на ворованные деньги адвокатов, тогда я не имею право назвать вора вором. Меня же и привлекут к ответственности и засадят за оскорбление «невиновного» человека.

Если воровство не доказано в суде, значит его и не было - этим умело пользуются преступники в свободном обществе. Раз за деньги всё можно купить, в том числе и умных адвокатов, то какую-то часть наворованных средств следует отпускать на содержание юристов. Так ворованные деньги обеляют воров в свободном мире.

Имей своё мнение, но держи его «в тряпочку» - вот что означает либеральная толерантность. Надо всё в либеральной жизни воспринимать терпимо, толерантно - это логично вытекает из относительности добра и зла в либерализме. После отказа от Бога и его абсолютной истины, перестал существовать критерий отбора правды и лжи, добродетели и злодейства - отсюда и вынужденная терпимость ко всему и вся. Ведь без критерия истины нельзя узнать, что такое «хорошо» и что такое «плохо»! Надо терпеть и мило улыбаться насильнику, вору, вымогателю, садисту, педофилу... ведь они «такие же свободные граждане, как и все остальные».

Терпимость к инакомыслию дошла до такой степени, что Интернет буквально ломится от порнографии всех видов. А садистам, растлевающим и убивающим детей, устраивают комфортные отсидки за счёт общества. Ничтожество, убивающее гения, пишет свои «воспоминания и размышления», надеясь когда-нибудь с почётом выйти на свободу. А мы всё терпим, терпим...

И никакой демократией тут и не пахнет: большинство людей во всех «цивилизованных» странах, например, за смертную казнь, но либеральные лидеры этих стран прямо заявляют, что в этом вопросе они «не идут на поводу у низменных страстей незрелой части общества». То есть, выбирать либеральных лидеров народ достоин, а реализовать своё мнение в вопросе смертной казни - нет.

Какая же лицемерка, эта ваша либеральная демократия!

Догматический либерализм проявляется в так называемой «политкорректности», которая подразумевает использование «не обидных для человека слов». Дошло до того, что обидными «в развитых цивилизованных странах» стали слова «папа», «мама», «брат», «сестра» и так далее. То есть, либеральный мир переделывается, перестраивается в духе полной дискредитации всего культурного наследия человечества.

К власти в западном мире в эпоху догматического либерализма приходят представители различных меньшинств, которые получают возможность навязывать всему обществу своё мнение. Ради интересов небольших групп, прорвавшихся к власти на волне либерализма, перекраивается и уродуется вся система ценностей, благодаря которой человечество существовало испокон веков.

В современном свободном мире невозможно свободно любить своих детей, невозможно свободно называть зло - злом, а правду - истиной. Невозможно стало в свободном обществе называть маму - мамой, а папу - папой. Невозможно теперь в «самом удобном для проживания детей» либеральном мире называть детей «мальчик» или «девочка». Зато теперь можно свободно заниматься педофилией, некрофилией, зоофилией. А скоро, вероятно, там можно будет оформлять брачные отношения с вещами и животными.

Правда жизни ещё больше уходит в тень, ещё больше прячется от преследования. Но она есть! Она живёт и рано или поздно сметёт всё наносное, как ветер уносит шелуху. Ну, запретите вы сейчас маму называть мамой, но это не значит, что люди забудут это слово. Просто будет какое-то время копиться в народе гнев на это словоблудие - «родитель № 1» и «родитель № 2», а затем последует взрыв ненависти, всё сметающей на своём пути.

Либералы усиленно готовят мир к бойне своими прогрессивными нововведениями. Но они и не могут иначе - концепция прогресса требует постоянных изменений в духе дальнейшего освобождения человека, теперь уже от него самого. Осталось совсем немного, чтобы садистские идеи маркиза де Сада окончательно прекратили существование прогрессивных народов.

ЛИБЕРАЛЬНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЛИБЕРАЛИЗМА.

«Либерали;зм (фр. lib;ralisme) - философская, политическая и экономическая идеология, исходящая из того, что права и свободы отдельного человека являются правовым базисом общественного и экономического порядка. Это течение отличается терпимостью по отношению к любым законным способам распоряжаться собой и своей собственностью. Идеалом либерализма является общество со свободой действий для каждого, свободным обменом политически значимой информацией, ограничением власти государства и церкви, верховенством права, частной собственностью и свободой частного предпринимательства. Либерализм отверг многие положения, бывшие основой предшествующих теорий государства, такие как божественное право монархов на власть и роль религии как единственного источника познания. Фундаментальные принципы либерализма включают признание: данных от природы естественных прав (включая право на жизнь, личную свободу и собственность), а также других гражданских прав; равноправия и равенства перед законом; рыночной экономики; ответственности правительства и прозрачности государственной власти».

В этом определении каждое положение ставит нормального человека в тупик.

«Права и свободы отдельного человека являются правовым базисом общественного и экономического порядка». - Как могут быть совмещены права и свободы отдельного человека с общественным порядком, если желания человека не ограничены никакими нормами, так как «Бога нет», и при любой возможности человек берёт на себя максимально возможные права и свободы за счёт прав и свобод остальных людей?

«Это течение отличается терпимостью по отношению к любым законным способам распоряжаться собой и своей собственностью». - Так законы составляются людьми, и что когда-то было вне закона, может со временем стать законным, и наоборот. Закон, как мы знаем из истории, благоволит к власть имущим и к богачам. Они составляют законы под себя, пользуясь своими возможностями. Они меняют законы, как им вздумается, и терпимо относятся к тому, что один человек законно владеет миллиардным имуществом, а другой так же законно прозябает в нищете. И это надо терпеть, с этим надо мириться?

Идеалом либерализма является общество «со свободой действий для каждого». У одного человека есть свобода действовать на 100 баксов, а у другого на 100 тысяч баксов - ну, и чьи действия будут более действенными? Провозглашенная либерализмом «свобода действий для каждого» полностью отсутствует без равенства материального - это вполне отчётливо показали ещё мыслители XIX века.

«Ограничение власти государства и церкви» прямо ведёт к депопуляции населения, ибо отсутствие веры в Бога развращает общество, а слабое государство не может обуздать ни преступность, ни разврат.

«Верховенство права» означает создание огромной массы чиновников-юристов, пытающихся словами описать человеческую жизнь - эти люди даже не понимают, что невозможно в принципе дать точное определение ни одному явлению, и попытки «юридически описать» нечто - это просто спекуляции на незнании людей. Армии юристов в «свободных» странах жизненно необходимы - в безбожном обществе только они способны хоть как-то противостоять атеистическому беспределу. Но как бы ни старались юристы, истина остаётся неизменной: «Прав тот, у кого больше прав».

И вот, наконец, образец либеральной казуистики: признание «данных от природы естественных прав (включая право на жизнь, личную свободу и собственность)». Только сумасшедшие могут сказать такое! Где, скажите на милость, на какой горе или в какой пустыне, на каких листьях какого дерева начертаны эти «права, данные от природы»?

Сказать, что природа даёт человеку какие-то права - значит, обожествлять природу, а это прямой путь к язычеству. На самом деле, либерализм не может обойтись без эксплуатации религиозных чувств человека, без эксплуатации мистицизма, говоря о «природных правах человека». Тем самым открывается дверца, в которую проникает язычество, развращая человека для будущих войн.

И что интересно. С одной стороны происходит обожествление природы. А с другой стороны - обожествление частной собственности. И вот «божественная» частная собственность убивает природу по всей земле промышленными отходами, а государство, которое ограничили во власти, не в силах остановить прогрессивное движение человечества в рукотворный ад.

Государство, по представлениям либералов, выполняет лишь роль безгласного «слуги природы», необходимого только лишь для реализации «природных прав человека». Это, оказывается, не государство даёт права, а природа - и в этот либеральный бред предлагается поверить без вопросов!

Принижая роль государства либерализм сам отнимает у государства возможность остановить депопуляцию коренного европейского населения, например. И вот уже более 200 лет либералы всех стран ведут разговоры о депопуляции, но никто не смог даже замедлить её темпы, и теперь депопуляция угрожает в 10-20 лет полностью изменить национальный состав всех европейских стран.

Природа не даёт никому никаких прав! Природа совершенно безразлична к любому существу на земле, в том числе и к человеку.

Права человеку может дать только другой человек - никаких «природных прав» у человека не существует. Только человек, наделённый людьми властью государства, может дать права человеку и гарантировать силой государства осуществление этих прав. Поэтому роль государства в жизни человека невозможно переоценить. Все силы общества следует направить на совершенствование государства, ради достойной жизни любого человека.

Принижая роль государства и делая его неспособным справиться с преступностью, либералы его же и критикуют за эту неспособность, объявляя государство и политику изначально «грязным делом». Но это грязные люди, проникшие во власть, делают государство грязным. Бездумной критикой любых шагов государства, либералы делают его лёгкой добычей проходимцев от политики, шагающих по головам людей. «Прозрачность», о которой, якобы, так пекутся либералы, не спасает либеральное государство от коррупции и грязи, рассказами о чём полны западные «свободные» средства массовой информации. Принижая государство, либералы, тем самым, закрывают дорогу к его совершенствованию, обрекая себя и весь мир к «государственной грязи».

Отказ от Бога приводит в Новое время к неизбежности шагов по секуляризации всей жизни. «Живущий лишь раз» человек, который «никому ничего не должен» и для которого никакой ответственности за свои прижизненные поступки после смерти нет, начинает перестраивать под свои эгоистические интересы все общественные и государственные институты.

«Отделение церкви от государства» стало приговором для государства - оно становится призом для всех, кто хочет власти ради реализации своих интересов. К государственной кормушке рвутся в первую очередь те люди, кто хочет решать свои проблемы за счёт общества. Коррупция становится неизбежным качеством государственных чиновников во всех либеральных странах. И как после этого не считать политику «грязным делом»?

Либерализм предлагает «принимать людей такими, какие они есть», не пытаясь их воспитывать, поскольку не может представить непротиворечивую систему моральных ценностей. Поэтому человек в либерализме, в принципе, потенциальный преступник, так как ничего не сдерживает его от нарушения каких-либо человеческих запретов.

«Разделение властей» становится необходимым условием, чтобы хоть как-то сдерживать людскую алчность. Разделив ветви власти и заставив их следить друг за другом, либерализм создаёт систему надзора за преступными помыслами атеистов.

Либерализм не стремится улучшить нравственное состояние человека, потому что вообще не знает, что такое нравственность, отказавшись от Бога.

Поэтому пенитенциарная система, например, не направлена на «перевоспитание», но исключительно на «ограничение свободы человека», поэтому места заключения превращаются в места комфортной отсидки, приобретения и дальнейшего совершенствования преступных навыков.

Поэтому средняя школа в либеральном государстве, например, не направлена на «воспитание» молодого человека, но исключительно на его «образование». «Отделение школы от церкви» привело, в конечном счёте, к падению уровня общественного образования во всех либеральных странах, когда дети, неприкасаемые для учителя, лишь «проводят время», осваивая свои «права человека общества потребления», а не осваивая знания, необходимые для жизни общества.

И философией, единственно возможной для обоснования идеологии либерализма становится рационализм - философия безбожного существования мира. Рациональное, то есть безбожное видение мира, освобождает человека от любых нравственных проблем, поскольку нравственность и безбожный рационализм - две вещи несовместные. Это как раз следует из невозможности рационального доказательства существования или не существования Бога, потому что рационализм оперирует лишь в материальном (вещественном) мире, не имея возможности выйти за его рамки.

Мир в его одновременной материальности и идеальности может быть успешно понят исключительно в рамках философии реализма, которая не может обойтись без Бога, необходимого для существования человека.

Иммануил Кант в систематизированной форме обосновал политическую доктрину либерализма в конце 18 в. Он считал либерализм учением, единственно соответствующим разуму и подвёл под него философско-этическую основу.

Важнейшей характеристикой либерального правового состояния общества является определенное взаимоотношение права и политической власти, разработанное в концепции правового государства. Суть этого взаимоотношения можно свести к трем основным положениям: категорическое соблюдение основных прав и свобод личности, верховенство закона, разделение властей (законодательной, исполнительной и судебной).

Первым принципом правового состояния государства является безусловное соблюдение неотъемлемых прав и свобод личности, которые «выше» любого закона, любого нормативно-принудительного акта государства. Кроме того, само государство и его чиновники должны быть поставлены в рамки правовых законов. Государственная всесильная воля сама должна быть ограничена законом. В этом смысл принципа верховенства закона. Один из главных инструментов права – законы, а они создаются, принимаются и наделяются принудительной силой публичной властью, государством. Если государство принимает законы, ограничивающие права личности, это право или бесправие? Вот тут-то и срабатывает упомянутое выше различение права и закона: закон может быть и неправым, если он нарушает основополагающие принципы права (равенство, свобода, справедливость), если он покушается на «естественные» права и свободы личности. Такое самоограничение государства реально возможно только при соблюдении принципа разделения властей, исключающего монополизацию власти в руках одного лица или органа. Смысл этого принципа правового государства – в предотвращении сползания государства к тоталитаризму, в разъединении государственного монолита на три равноправные части (или «ветви власти»), которые обладают самостоятельностью, независимостью и главное – взаимно контролируют друг друга, не допускают превышения полномочий какой-либо из властей.

Характеризуя различные власти, Кант подчеркивал, что правосудие должно осуществляться избранным народом судом присяжных. Правовое государство выступает в трактовке Канта не имперической реальностью, а идеально – теоретической конструкцией (моделью), которой следует руководствоваться, как требованием разума и целью каких усилий в практической организации государственной правовой жизни.

По Канту государство является объединением множества людей, подчиненных правовым законам. Благо государства состоит в высшей степени из согласованности государственного устройства с правовыми принципами и стремится к такой согласованности государственного устройства обязывающий разум через категорический императив.

Кантовская формулировка сущности права «прав любой поступок, согласно максиме которого свобода произволения каждого совместима со свободой каждого в соответствии со всеобщим законом» до сих пор считается наиболее полным и совершенным выражением этики либерализма. Сходные по смыслу высказывания делались, разумеется, и до Канта; однако все они были более или менее забыты.

Либеральные традиции кантовского учения о правах и свободах человека и гражданина, идеи Канта о правовом государстве и правовом законе играли и продолжают играть огромную роль в философии права и в практике государственно-правовой организации общества. В конституциях большинства стран нашли отражение основные принципы данной концепции.

Заключение

Кант писал: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем еще и продолжительнее мы размышляем о них, – это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Этическое и социально-политическое учение Канта представляет собой обоснование идеи правового строя, выдвинутой просветителями. Правовой строй, с точки зрения Канта, предполагает уничтожение всех форм личной зависимости, обеспечение личной свободы, равенство всех граждан в правах, т.е. ликвидацию всех привилегий. Кант утверждал, что человек не должен рассматриваться как средство для другого человека, он всегда должен быть целью. Впрочем, этот принцип Кант истолковывал лишь как идеал, сознавая тем самым, что уничтожение сословий, крепостничества, феодальной тирании не приведет к его осуществлению. С этой точки зрения необходимо рассматривать и провозглашенный Кантом идеал вечного мира. Однако следует подчеркнуть, что в условиях милитаристской Пруссии, которая представляла собой, по отзывам современников нечто вроде солдатской казармы, провозглашение скромным профессором королевского университета идеала вечного мира, несомненно, было интеллектуальным подвигом. Поэтому в 1842 г. Маркс в статье «Философский манифест исторической школы права» охарактеризовал философию Канта как немецкую теорию французской революции.

Канта по праву называют философом свободы. Квинтэссенцией этики мыслителя является учение о том, что человек – существо не только природное, но и свободное. «Кант пролагает новые начала развития и определяет направление юридико-политической мысли XIX века».

В основе учения Канта о праве и государстве лежит постулат: поступай так, чтобы максима твоей воли могла быть в то же время принципом всеобщего законодательства. Кант утверждает, что каждое лицо обладает совершенным достоинством, абсолютной ценностью.

Главную цель учения о государстве и праве Кант видит в том, чтобы поднять, возвысить право из мерзости окружающего его бесправия. Он считает, что необходимо возвысить право над государством. Данные идеи подчеркнуты либеральной концепцией философа, где права свободы человека стоят на первом месте. Государство, по Канту, должно быть органом защиты прав личности. Личность может потребовать от государства того же, что и государство от личности. Здесь, как мы видим, Кант развивает идею взаимной ответственности государства и личности. Он обосновывает и раскрывает сущность идеи правовой государственности в целях охраны индивидуальных прав личности.

Принцип приоритетности неотчуждаемых прав личности и положение о необходимости их законодательного закрепления (в юридическом законодательстве) вытекают из всей этико-правовой концепции Канта. Притом эти права служат как бы критерием легитимности всех юридических актов, вытекающих из воли законодателя.

Для того, чтобы взвесить неоценимый вклад Канта в развитие философской государственно-правовой мысли, достаточно обратиться к основному закону РФ, его Конституции:

«Статья 1

1. Российская Федерация – Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления…

Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства».

Это ли не доказательство гениальности и величия философии Канта.

Список использованной литературы

И. Кант. Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995.

И. Кант. Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Критика чистого разума. СПб., 1995.

И. Кант. Основы метафизики нравственности // Т.4 (1), М., 1965.

И. Кант. Метафизические начала естествознания // К вечному миру, М. 1966.

Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII – начала XIX века: Учеб. пособие для ун-тов, М. Высш. шк., 1989.

В. Нерсесянц. История политических и правовых учений. 4-е издание, М.2004. Кант И. К вечному миру // Собр.соч.:В 8 т. Т. 7. С. 6

П. Новгородцев. История новой философии права (немецкие учёные XIX века), М., 1898.

1 Кант И. К вечному миру // Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. С. 6

2 Кант И . Метафизика нравов в двух частях // Кант И. Критика практического разума. С. 288–290.

3 Там же. С. 291–292.

4 Там же. С. 306.

5 См.: Кант И. Спор факультетов // Собр. соч.: В 8 т. Т. 7. С. 108–109

6 Там же. С. 110.

7 Кант И. Метафизика нравов в двух частях. С. 358 - 359.

8 Кант И. Метафизика нравов в двух частях. С. 382.

9 Асмус В. Ф. Иммануил Кант. - М.: Высшая школа, 2005. С. 97.

10 Асмус В. Ф. Иммануил Кант. - М.: Высшая школа, 2005. С. 110.

11 Там же. С.111

12 Суслова Л. А. Философия И. Канта. - М. Высшая школа, 1988. С. 215.

13 Кант И. Критика практического разума. СПб., 1995. С. 394.

14 Новгородцев П.И. Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве. - СПб: Алетейя, 2000. С. 216.