Где находилась прародина индоевропейцев? Новые данные генетики. Происхождение индоариев

В XIX веке была открыта близость языков, ныне называемых индоевропейскими (в те времена их назвали индо-германскими), и появился соответствующий термин для обозначения языковой семьи. Сразу возникло предположение, что такая близость есть не что иное, как родство, и что в глубокой древности предки носителей индоевропейских языков составляли один народ и жили на компактной территории. А если так, то есть смысл поискать эту землю, то есть индоевропейскую прародину (ИЕП).

Поскольку язык первых индоевропейцев был бесписьменным (а если и были письмена, то они пока не прочтены), то главным средством на пути поиска ИЕП была археология. Дополнительную информацию давала лингвистика – она устанавливала, с какими другими языковыми семьями могли контактировать ранние индоевропейцы. А наличие общих индоевропейских корней у отдельных слов могло указывать на природную обстановку ИЕП и род занятий её населения. Так возникли четыре главные гипотезы о местоположении ИЕП.

Северное Причерноморье

Одна из самых старых и разработанных гипотез связывает ИЕП с древнеямной культурной общностью, существовавшей в степях Восточной Европы в IV – начале III тыс. до н. э. По данной версии, ранние индоевропейцы стали расселяться в III тысячелетии, уходя с обжитых территорий в разных направлениях. Дольше всех на старом месте оставались народы иранской группы, давшие затем начало скифам, сарматам и аланам. Миграции носителей соответствующих культурных традиций хорошо прослежены археологами и в общем совпадают с последующим историческим расселением индоевропейских народов. Однако есть два но: согласно праязыковым реконструкциям, ранние индоевропейцы были не номадами-скотоводами, а земледельцами; и праиндоевропейский язык существовал и распался раньше. Сейчас носителей древнеямной общности обычно считают непосредственными предками только индоиранских народов.

Балкано-Дунайский регион

Здесь ещё в VI-V тыс. до н. э. существовали развитые земледельческие культуры. Тут же, по-видимому, появилась и первая идеографическая письменность на Земле. Между этими культурами и более поздними индоевропейскими (например, протогреческими) прослеживается связь по многим элементам. Немало общих индоевропейских слов указывают на климат, флору и фауну именно этих широт. Однако трудно объяснить произошедший в IV тысячелетии упадок культур этого региона, если допустить, что их носители остались на месте и не были изгнаны пришельцами.

Малая Азия и Ближний Восток

Целый ряд исследователей (Т.В. Гамкрелидзе, Вяч.Вс. Иванов, В.А. Сафронов, Н.А. Николаева) обосновали гипотезу о том, что ИЕП находилась в регионе зарождения первых земледельческих культур на Земле, в области «плодородного полумесяца» на Ближнем Востоке и в Малой Азии. Сафронов предположил, что с ИЕП непосредственно связана культура на Анатолийском плато, памятником которой является один из древнейших городов на Земле – Чатал-Хуюк, существовавший уже за 7500 лет до н. э. Согласно гипотезе Сафронова, создатели Чатал-Хуюка впоследствии мигрировали на Балканы, где создали культуру Винча и откуда широко расселились во всех направлениях.

Мифическая Арктида

В конце XIX века индийский учёный Б. Тилак, опираясь на некоторые отрывочные и путаные указания арийских древних священных книг «Вед» и «Авесты», пытался обосновать теорию северной, арктической ИЕП. Он допустил существование около 8000 лет до н. э. за Северным полярным кругом некоей земли, позднее скрывшейся под водой или льдами. К миграции со своей прародины арийцев побудило Великое оледенение, которое, как полагал Тилак, началось как раз в то время. Положения версии об арктической ИЕП находятся в вопиющем противоречии со всеми данными наук о Земле и не находят ни малейшего археологического подтверждения. Тем не менее данная гипотеза сразу стала популярна в мистически-оккультных кругах и до сих пор питает разного рода ариософские и нордические доктрины.

А была ли компактная прародина?

Нетрудно заметить, что ближневосточная, южноевропейская и восточноевропейская локализации ИЕП не полностью исключают друг друга. Они могут отражать разные этапы становления индоевропейской общности. Впрочем, очень трудно принять, что предки индоевропейцев в каждый конкретный момент времени находились в узком ареале. Сразу возникают вопросы: а какие народы жили за его пределами, и куда они делись потом?

Ещё в середине прошлого века была обоснована теория, согласно которой сходство индоевропейских языков стало результатом не взрывной миграции народа из локальной прародины, а следствием длительных контактов различных племён в довольно большом ареале. Его назвали Циркумпонтийским (то есть расположенным вокруг Чёрного моря). Правдоподобность этой версии формирования индоевропейской общности придаёт то обстоятельство, что по всем историческим наблюдениям, чем глубже древность, тем больше в ней языков.

Впрочем, наверное, не следует преувеличивать значение как одного, так и другого пути создания современных языковых семей. В разные исторические периоды могли превалировать как процессы расселения одного народа, испытавшего демографический всплеск, так и процессы взаимной ассимиляции народов разного происхождения на одной территории.

Самое же главное, что термин «индоевропейский» указывает на родство только языков, но совсем необязательно означает генетическую общность их носителей даже в глубокой древности. Это же подтвердили и современные палеогенетические исследования. Они выявили невозможность выделить несомненных родоначальников индоевропейских народов среди носителей древних культур.

В течение многих лет меня занимал вопрос о происхождении индоевропейцев: где находилась их прародина? У некоторых читателей может возникнуть вопрос: а с какой стати этот еврей интересуется происхождением индоевропейцев, а не, скажем, семитов? Но, во-первых, не обязательно болеть диабетом, чтобы изучать диабет, а во-вторых, я еврей по происхождению, а по языку и культуре я русский. Более того, мои предки за несколько поколений до меня говорили на идише, а это - индоевропейский язык, диалект немецкого. Некоторые из них знали древнееврейский, но лишь как язык духовных книг - подобно церковно-славянскому для русских.

Скажу более того, индоевропейцы - это общность исключительно языковая. За исключением языкового родства, их не связывает больше ничего. Предполагается, что в глубокой древности это был один народ, позже разделившийся и расселившийся широко. Но при этом язык распространялся и с небольшими группами людей, охватывая народы, говорившие ранее на других языках. Поэтому ныне у индоевропейцев разный антропологический (расовый) состав, разные культуры. Сравните итальянцев с норвежцами, испанцев с таджиками или с говорящими на хинди. Если же говорить о европейских ценностях, то их разделяют и финны, и венгры, принадлежащие к другой языковой семье - финно-угорской, и японцы, находящиеся вообще далеко в Азии.

Полтораста лет прошло со времени открытия родства индоевропейцев. Изначально в связи с этим открытием националистически настроенные немецкие ученые возлагали надежды на то, что это выявит особое положение германской ветви языков и народов, что прародина разместится в Германии и что это прародина всех индоевропейских языков (поэтому их первоначально называли «индогерманскими»). А это докажет особую древность германцев или их особую инновационность, связь с некой высшей расой. Ничего этого в самом открытии не содержится и, стало быть, не должно влиять на исследование вопроса. С тем же основанием ханты и манси могли бы претендовать на старшинство по отношению к венграм, а тувинцы - по отношению к туркам. Выяснение же вопроса о прародине важно для решения ряда чисто научных задач - выяснения закономерностей и общего хода развития языков, его связи с историей, расселением и экологией, образования конкретной картины размещения языков и народов и т.д. Ну, и как-то любопытно знать, мы по языку издревле европейцы или нет. Языковеды обводят на карте одинаковые языковые явления границами - изоглоссами. Где одинаковых много, получаются пучки изоглосс. Если считать, что более объемистые древнéе и обрисовывают ствол, а более мелкие указуют детализацию, развившуюся позже, то вот и модель родословного древа языков. Есть изоглоссы, объединяющие всю группу индоевропейских языков, а есть более ограниченные, объединяющие только ту или иную часть из них - западную, восточную - и еще более узкие внутри каждой из них. А реконструированный словарь каждого языка позволяет представить экологию прародины и хозяйство каждого из реконструированных пранародов и положить их на карту археологических культур. Глоттохронология (расчеты, исходящие из регулярности обновления языка) позволяет с удовлетворительным приближением определить и эпоху, в которую нужно поместить пранарод, и этапы его распада.

Но среди лингвистов и среди археологов мало согласия в конкретном размещении всех этих реконструированных пранародов на археологической карте. Давно отброшено размещение индоевропейской прародины в Индии - изучение Ригведы показало, что индоарии вторглись в Индию с севера на заре письменной истории. Отброшены и сказочные размещения «нордической» арийской прародины в Арктике. Однако всерьез обсуждаются минимум пять локализаций прародины на карте, и на обсуждении сказывалось длительное недоверие археологов к миграциям.

Север Центральной Европы. За этой гипотезой то преимущество, что прародина расположена в исходном очаге исторических миграций (германцы, славяне), но исторический очаг не обязательно действовал и в доистории, а географически это край индоевропейского ареала.

2.

Юг Центральной Европы - Среднее Подунавье, Балкано-Карпатский регион. За этой гипотезой то преимущество, что эта территория считалась древнейшим центром земледелия, расположена в центральном очаге миграций кельтов и требует минимума миграций для конечного размещения большинства индоевропейских народов на местах их исторического проживания; однако языки культур, расположенных в этом очаге, очень отличаются от реконструированного языка индоевропейцев.

3.

Степи Восточной Европы. Облик номадов этого региона вроде бы отвечает языковой реконструкции, и Великое переселение народов шло именно по степям из Азии в Европу. Но то было в конце античности, а до этого времени миграций населения степей ни в остальную Европу, ни в Малую Азию не прослеживается. Те миграции, которые можно уловить, шли в противоположном направлении.

4.

Малая Азия и Закавказье. Эта гипотеза позволяет увязать индоевропеизацию Европы с ее неолитизацией и отодвинуть весь процесс на несколько тысяч лет вглубь прошлого. Но, опять же, пришлось бы признать индоевропейским то догреческое население Южной и Центральной Европы, которое никак не походило на реконструированных праиндоевропейцев - с совершенно другими языками.

5.

Широкая прародина, включающая всю Европу или ее значительную часть. Эта гипотеза удобна тем, что почти исключает необходимость миграций вообще: все сидят испокон веку на своих местах. Но с ней очень трудно объяснить происхождение близких сходств.

Почему же до сих пор нет единого рисунка родословного древа, удовлетворяющего всех, и нет одного убедительного размещения индоевропейской прародины на карте?
Дело в том, что, во-первых, у лингвистов малые пучки изоглосс, по которым строятся ветви родословного древа языков, не строго вписаны в крупные пучки, а пересекают их границы: у каждого языка сходства охватывают то одни соседние языки, то другие, то третьи, по-разному пересекая границы больших групп. Нужно выбирать, какие сходства отнести за счет родства, а какие за счет контактов. Во-вторых, для установления родства важно, совместные ли тут инновации или общее наследство от предка. А это очень трудно распознать. В-третьих, слова меняли свое значение и восстанавливать по ним древние экологию, хозяйство и общество рискованно. Что же до глоттохронологии М.Суодеша, то она построена на принципе равномерного изменения лексики, тогда как есть ряд искажающих факторов, и датировки Суодеша признаны сейчас искаженными. С.А.Старостин откорректировал метод и получил более длинную хронологию, но является ли его исправление последним? Два биолога предприняли новую разработку метода, но получили даты, в частностях мало отвечающие представлениям о ходе членения.
Археологи же вообще не могут судить о языковой преемственности, а только о преемственности культурной, которая с языковой где-то совпадает, а где-то не совпадает. Для археологов будущего, по впечатлениям от анализа материальной культуры, Россия в ХХ веке была завоевана Западом, тогда как на деле было нечто противоположное: российские войска побывали в Берлине и Вене. Языковая преемственность в России, во всяком случае, не нарушена.

Вот и строятся разные версии родословного древа языков, кардинально расходящиеся.

Что же делать? Как мне представляется, нужно искать индивидуальные совпадения ситуаций, когда в истории данного круга народов неразрывно сцепляются друг с другом события в разных сферах - языке и материальной культуре. Это бывает, в частности, при дальних разовых миграциях, когда сталкиваются резко различные этносы, сравнительно легко опознаваемые. Вот два таких случая.

1. Миграция хетто-лувийцев в Анатолию.

На рубеже ХХ века чех Бедржих Грозный открыл, что на глиняных табличках из Малой Азии клинописью записаны тексты на каком-то индоевропейском языке. Это был язык древней цивилизации хеттов. Когда стали выяснять положение хеттов в индоевропейской семье, оказалось, что они стоят совершенно на отшибе, далеко от всех остальных - славян, германцев, италиков и т.д. Стало ясно, что при делении индоевропейского праязыка они отделились первыми. Значит, либо все индоевропейцы происходят из Малой Азии, либо хетты и их близкие родственники лувийцы в Малую Азию прибыли с территории прародины. Поскольку до хеттов, по всем данным, в Малой Азии проживали неиндоевропейские народности, с которыми хетты смешались, получив их имя и южный физический облик, пришлось избрать концепцию вторжения хеттов (и лувийцев). Их предшественников в Малой Азии стали условно звать хаттами. Кроме хаттов в Малой Азии жили хурриты, каски и другие народы с языками, схожими с северокавказскими. Индоевропейский хеттский язык использовался в Анатолии по крайней мере с ХVIII века до нашей эры, как свидетельствуют клинописные таблички. Та же археологическая культура, которая включает в себя эти таблички, существует на этом месте по меньшей мере с ХХI века.

Но насколько раньше этой даты хетты вторглись в Анатолию и с какой культурой? Коль скоро остальные индоевропейские народы жили большей частью в Европе, вторжение предполагалось с севера. Но они могли прийти через Кавказ, из степей, а могли с Балканского полуострова и Подунавья, через проливы. Этот район был связан с Малой Азией; археологически - с замечательным памятником Троей. Еще в 1963 году венгерский археолог Нандор Калиц представил много сравнительных таблиц керамики, металлических изделий и каменных статуй, показывающих близкое родство обширной баденской культуры медного века Среднедунайского региона (в Венгрии она называлась пецельской, в Румынии - коцофень) с культурой разных слоев Трои: лицевые урны с поднятыми ручками, антропоморфные фигурки с перевязями крест-накрест, модельки повозочек, миски с катушечными ручками, дома с апсидами и т.д. Баденская культура, по тогдашним представлениям, датировалась примерно 2000–1700, а II–V слои Трои - 2500–1500 годами до нашей эры, то есть для Калица было несомненным, что воздействие шло с юго-востока на северо-запад, из Трои на Дунай. Однако вскоре радиоуглеродная революция перевернула эту концепцию. Баденская культура ушла вглубь веков и теперь датируется 3600–2800 годами до нашей эры, тогда как означенные слои Трои датируются 2600–1700 годами и даже Троя I начинается только около 2900 года.

Как ни странно, никто не сделал вывода из этого переворота. Ясно, что таблицами Калица представлено не влияние Трои на баденскую культуру Подунавья, а наоборот - воздействие баденской культуры Подунавья на Малую Азию.

Совершенно ясно, что возникновение культуры Трои и окружающих территорий Малой Азии должно связываться с прибытием туда носителей баденской культуры в первые века III тыс. до н.э. Есть смысл считать это временем прибытия из Подунавья хетто-лувийцев (то есть анатолийской группы индоевропейских языков) в Малую Азию. Дж. Мелларт в интересной работе 1966 года по малоазийской археологии проследил крупные опустошения и разрушения в ряде районов запада Малой Азии около 2600, около 2350 и около 1700 годов, но он еще не учитывал раннюю датировку баденской культуры.

Баденская культура по традиции считалась развившейся из местных дунайско-карпатских культур предшествующего времени: Чернавода I и III; из нее - Болераз (протобаденская); а уж из нее - Баден. Такая традиция отражена в работах В.С. Титова (2000). Но еще в 1959 году чешский археолог Эвжен Неуступны детально разработал другую культурную линию, выведя баденскую культуру из культуры воронковидных кубков и проследив пять этапов изменения керамики (Neustupny 1959). Возможно, корни баденской культуры (как и любой археологической культуры) различны, но с какими из них была сопряжена языковая преемственность, археология не может поведать. Более обоснованной мне представляется линия от культуры воронковидных кубков, потому что она позволяет увязать хетто-лувийцев с общим корнем индоевропейцев. Культура воронковидных кубков Северной Европы конца V–IV тыс. до н. э., как известно, давно выдвигается на эту роль. Возможность вывести из нее хеттов в середине IV тыс. до н. э. усиливает эту версию.

2. Тохарская миграция.

В самом конце XIX века в бассейне Тарима в Синьцзяне были открыты рукописи VI–VIII веков, написанные индийской письменностью, но на каких-то иных языках, которые удалось распознать как индоевропейские, но не индоарийские. Эти языки, очень схожие с западными индоевропейскими, индийцы называли тохарскими. Когда стали определять положение тохарских языков в индоевропейской системе, оказалось, что они отделились от индоевропейского корня вторыми, сразу после хеттских. Арийские (индоарийский, иранский) и родственные им греческий и армянский отделились уже потом. Значит, если найти место отделения тохаров, то это также может помочь определить прародину всех индоевропейцев.

Археологическая идентификация тохаров давно занимает исследователей. Предлагались разные версии, и я также в этих поисках участвовал. Но все версии (афанасьевская культура, фатьяновская через карасукскую, сейминско-турбинская) обладают одним общим свойством: они избирают в качестве искомой культуру промежуточной территории и уже достаточно развитую. Нет их прямых представителей ни в Синьцзяне, ни в Западной Европе.

Тут надо рассказать об одном из моих учеников. Алексей Ковалёв с юности отличался упорством в науке и задором в политике. Друзья прозвали его Китайцем за то, что он изучил китайский язык и обложил себя китайской литературой. Он занимался и политикой: собрал первые в Петербурге митинги, по его предложению была распущена комсомольская организация Университета, он был избран депутатом Ленсовета, и его продолжают избирать депутатом Заксобрания до сих пор. Значит, народ высоко оценивает его деятельность на посту законодателя и своего защитника. Но это очень своеобразный депутат: каждое лето он уезжает начальником археологической экспедиции в Китай или Монголию или в Туву и копает до морозов.

А теперь он ездит регулярно и во Францию, потому что ему за время с конца 1990-х удалось раскопать и распознать на Алтае и в Синьцзяне археологические памятники культуры второй половины III - начала II тыс. до н. э., которая названа чемурчекской. Памятники как две капли воды похожи на чуть более ранние памятники Франции и Швейцарии - те же своеобразные мегалитические гробницы, те же статуи очень редкостного типа, та же керамика! И сами погребенные отнюдь не монголоиды, а отчетливые европеоиды. Перед нами случай разовой и дальней миграции на 6,5 тыс. км, что у нас долго считалось невозможным и нереальным (правда, я всегда считал это возможным).

Неолит Франции – это ближайшее западное соседство культуры воронковидных кубков Северной Германии, Ютландии и Польши. Во Францию заходит ее западный отпрыск михельсбергская культура. В бассейне Тарима и в последующие времена продолжало существовать население с европейскими антропологическими характеристиками, носившее одежду из шерстяных тканей с клетчатым узором (излюбленный тип ткани у кельтов) и плащи с наплечной застежкой-булавкой, из которой в Европе развилась фибула.

Во всяком случае, если считать доказанной миграцию чемурчекской культуры с территории Франции, то это подкрепляет именно европейское происхождение северных индоевропейских соседей древнего Китая. Свои сенсационные открытия Ковалёв изложил в книге «Древнейшие статуи Чемурчека и прилегающих территорий». Он избран членом-корреспондентом Германского археологического института, очень авторитетного научного учреждения. Но вот парадокс до сих пор не удосужился защитить ни докторскую, ни даже кандидатскую диссертацию. Это когда многие его коллеги, не имеющие соизмеримых научных заслуг (а то и никаких), щеголяют научными степенями.

Так что прародина всех индоевропейцев в Европе, и славян в том числе. Даже те индоевропейцы, которых забросило в Индию, Малую Азию и Китай, происходят из Европы.

Прародина народа - это территория, где данный народ сформировался как отличный от соседних. Идея прародины является очень древней: она развивается в мифах и легендах народов, находящихся на очень ранних стадиях развития.

И это естественно. Древнее племя, замечая, что и по языку, и по обычаям оно отличается от окружающих его племен, стремится как-то объяснить причины этого отличия. А поскольку до образования государств племена, как правило, меняют территорию обитания, иногда перемещаясь на очень значительные расстояния, то самым естественным объяснением отличия от соседних народов им кажется то, что они пришли откуда-то издалека - с территории реальной или мифической прародины.

Это «объяснение» универсально: исследователи встречаются с ним в легендах всех народов, которых цивилизация застала на стадии общинно-родовых отношений.

Определение прародины индоевропейцев конкретно сводится к установлению пространственных и временных границ существования общеиндоевропейского праязыка в его наиболее полном составе и наиболее едином виде и, следовательно, самих индоевропейцев как целостного этноса. Требование единства пространства и времени связано с тем, что теоретически возможна ситуация, когда одно и то же пространство, но в разные эпохи выступает то как прародина единого этноязыкового комплекса, то как территория, где существуют хотя и близкородственные, но уже не единые диалекты.

Аргументы в пользу того или иного решения вопроса о прародине индоевропейцев очень разнообразны и неоднородны. Чаще всего они основываются на анализе фактов, которые относятся к более поздней эпохе, когда индоевропейское языковое единство распалось или уменьшилось. Это, например, данные о конкретных индоевропейских языках, уже выделившихся из общеиндоевропейского, их отношениях друг к другу и к реконструируемому языку, о местоположении этих обособившихся языков, их миграциях, хронологических характеристиках, контактах с другими языками и т.п.

На основании аргументов подобного типа временные рамки прародины индоевропейцев относили к III тысячелетию до н.э., а после открытия хеттского языка - к IV или даже V тысячелетию до н.э.

В качестве материала, доказывающего родство различных индоевропейских языков и их общее происхождение из единого праязыка, обычно фигурируют слова, которые обозначают растения, животных, металлы, минералы, элементы ландшафта, формы хозяйственной деятельности и социальной организации и т. п. В многочисленных попытках определения прародины индоевропейцев некоторые из этих слов играли и играют особую роль. Таков, например, знаменитый «аргумент бука». Наличие индоевропейского *bhāgó-s - «бук» (сравним: древнегреческий fēgos, fāgos - «дуб», латинский fagus - «бук», галльский bāgos, древнеисландский bok и т. п.) в сопоставлении с ареалом этого дерева исключает возможность локализации прародины индоевропейцев к востоку и северо-востоку от западного Причерноморья. Не менее известен «аргумент лосося». Индоевропейское обозначение этой рыбы *lak"so-s (русское лосось, литовское lašis, lašisa древневерхненемецкое lahs, тохарское laks - «рыба») отсылает к бассейнам рек, впадающих в Балтийское и Северное моря, а также к Аральскому морю, отсекая, следовательно, территорию, где эта рыба неизвестна.

Более надежное определение прародины индоевропейцев получается при совместном использовании доказательств этого типа, хотя при этом нередки противоречия. Особый и очень важный круг аргументов составляют гидронимы (т. е. названия рек, озер и т. п.), которые обладают особой устойчивостью и консерватизмом. Немецкий лингвист Г. Краэ и его последователи установили единство индоевропейского гидронимического пласта в Западной и Центральной Европе, вплоть до Южной Прибалтики, и видели в этом обстоятельстве возможное свидетельство нахождения прародины индоевропейцев в Европе.

При всей важности подобных аргументов («лососевого», «букового» и т. п.) они никогда не имеют абсолютного характера. Мена значения, перемена реалии, к которой относится данное название, случаи параллельного развития и другие подобные явления могут сильно исказить исходное состояние. Кроме того, не всегда совершенны и данные палеоботаники и палеозоологии.

Если в определении пространственных границ древней родины индоевропейцев основную роль играют «природные указатели», то при установлении временных рамок ее существования аналогичная роль принадлежит «культурным» указателям, прежде всего тем, которые имеют отношение к прогрессу техники и форм экономики. Так, например, хронологически прародину индоевропейцев (во всяком случае перед ее концом) иногда относят к неолитическому периоду на основании общеевропейского характера двух важных терминов, этимология которых вскрывает технологические мотивы называния - *áies - «медь», потом «бронза» (от индоевропейского ai - «разжигать огонь») и *ákmen - «наковальня» и «камень» (от индоевропейского *ak - «острый», в связи с технологией обточки). Такого же типа аргументами считают языковые данные, относящиеся к терминам для пахоты, плуга, боевых колесниц, отдельных видов оружия, утвари и т п

В целом хронологические рамки прародины индоевропейцев определяются значительно четче, чем пространственные Большинство специалистов согласны считать V-IV тысяче летия до н. э тем временем, когда существовала древнейшая индоевропейская цивилизация В отношении пространственной локализации в настоящее время целесообразно счи таться с очень немногими вариантами разной значимости Одии из иих рассматривает в качестве прародины индоевропейцев широкое пространство Центральной Европы - от Рейна на западе до Западной Украины, на котором в V тысячелетии до и э сложилась достаточно однородная неолитическая культура Другой вариант реконструируемой прародины индоевропейцев охватывает еще более широкие пространства - от Рейна до Верхней Волги (включая даже Финляндию) - и опирается в своих заключениях практически только на археологические данные, отсылающие к концу III тысячелетия до н э

Более перспективны разные варианты локализации прародины индоевропейцев в северном Причерноморье и Приволжье («курганная», или «древнеямная», культура), где в V-IV тысячелетиях до н э формируется единая культура (сравним, в частности, одомашнивание ло шади, употребление колесниц, мифологические представления обожествление солнца, бог-громовик, культ коня и т. п.). Реалии материальной и культурной жизни «курганного» населения относительно полно соответствуют фраг менту индоевропейского словаря, реконструируемому для индоевропейской цивилизации этого типа Также существенно, что позже носители этой культуры устремлялись с этой территории по разным направлениям - в балкано-дунайский ареал (в 1-й половине IV тысячелетия до н э) и далее в Центральную и Северную Европу, в Закавказье, Иран и Анато лию (во 2-й половине IV тысячелетия до н э), в Восточное Средиземноморье и, возможно, в Египет. Эта концепция, развиваемая М Гимбу-тас, бесспорно, обладает рядом преимуществ перед другими точками зрения Одно из них - в установлении связей культуры южнорусских степей V-IV тысячелетий до н э с культурами Балкан, Малой Азии, Закавказья

В последнее время иовая теория прародины индоевропейцев выдвинута Т В Гамкрелидзе и В В Ивановым Основанная прежде всего на языковых данных, она отождествляет пра родину индоевропейцев с областью в пределах Восточной Анатолии, Южного Кавказа и Северной Месопотамии в V-IV тысячелетиях до н. э. Достоинство новой теории - в полноте лингвистической аргументации, при этом целый ряд языковых данных привлекается учеными впервые.

Проблема локализации прародины индоевропейцев по языковым данным, несмотря на гипотетичность всех предложенных до сих пор решений, является и мощным стимулом для дальнейших исследований в области индоевропеистики, в которых языковое и историческое начала взаимно проверяют и поддерживают друг друга.

Существует множество гипотез относительно индоевропейской прародины и все они могут быть сведены к четырем основным моделям, имеющим в свою очередь ряд вариантов (Рис. 1).

Рис. 1. Четыре основные модели прародины и расхождение индоевропейских языков (по Дж. П. Мэллори).

Перечислим эти гипотезы в хронологическом порядке:

Балтийско-причерноморская (+прикаспийская) прародина.

Время: мезолит.

Эта гипотеза (модель 1) объединяет два региона, в которых позднее отмечаются перемещения групп населения и/или однородность культур на больших территориях, ассоциируемая с языковой общностью, из которой произошли многие индоевропейские языки. Данная модель включает обширный ареал Северной и Центральной Европы и может отражать более поздние миграции кельтов, германцев, балтов и славян, возможно, также италийцев и иллирийцев. Восточная территория, согласно этой модели, захватывает степные и лесостепные районы причерноморско-каспийского ареала, т.е. культуры Средний Стог – Хвалынск – Ботай, а также более поздние ямную, катакомбную / полтавкинскую и в период поздней бронзы – срубную и андроновскую культуры, которые предполагают миграции из европейских степей через Казахстан в Центральную Азию и дальше на восток. Развитие этой области могло происходить при участии индоиранцев позднего периода, возможно, фракийцев, даков, тохар, а в том случае, если мы допускаем возможность экспансии населения степных областей в Юго-Восточную Европу/ Анатолию в период энеолита и ранней бронзы, то также и анатолийцев, фригийцев, армян и греков. Эта модель прародины удобна для тех, кто предполагает генетическое родство или ранние контакты между индоевропейской и уральской языковыми семьями.

Анатолия.

Время: ранний неолит.

Эта теория (модель 2) предполагает значительные миграции индоевропейского населения, включая «передовые отряды», благодаря которым носители индоевропейских языков распространились на обширных территориях Европы из ареала (Анатолии), и в котором индоевропейцы известны с эпохи бронзы. Механизм этих миграций соотносят с распространением нового хозяйственного уклада, основанного на использовании домашних растений и животных. Это должно было привести к росту численности населения. В результате демографического взрыва массы населения устремились из Анатолии в Европу и Азию, при этом мигранты-земледельцы были носителями более высокой технологии, что, как полагают, позволило им ассимилировать местное население охотников-собирателей. Эта гипотеза объединяет народы Балкан (и, возможно, Подунавья) и Анатолии, между которыми в эпоху неолита отмечается сходство физического типа и культур, что могло бы свидетельствовать в пользу общего языкового прошлого. Локализация прародины по этой гипотезе хорошо согласуется с данными внешних связей индоевропейской языковой семьи с семитской и картвельской .

Центральная Европа – Балканы.

Время: ранний неолит (модель 3).

Локализация прародины в Центральной Европе, включая Балканы, устраивает тех лингвистов, которые являются приверженцами принципа «центра тяжести». Она также позволяет предположить существование достаточно близко расположенной зоны контактов индоевропейских языков с уральскими или северокавказскими. С точки зрения археологии это область культуры ленточно-линейной керамики, распространенной в обширном ареале Европы от атлантического побережья до Украины и демонстрирующей удивительную однородность, которая могла бы свидетельствовать о наличии языковой общности. Со временем в Подунавье и на Балканах отмечаются всё более поздние культурные элементы, которые восстанавливаются для индоевропейского праязыка .

Причерноморско-прикаспийская прародина.

Время: энеолит.

Эта гипотеза (модель 4) хорошо согласуется с широко распространенным мнением о том, что ранние индоевропейцы были подвижными скотоводами, а не оседлыми земледельцами. Предлагаемая локализация прародины устраивает тех, кто обнаруживает наиболее тесные внешние связи у индоевропейского праязыка с уральским и северокавказским. В степях и лесостепях причерноморско-прикаспийского ареала возникли обширные культурные комплексы, которые могут рассматриваться как сферы взаимодействия в пределах единой языковой семьи. Археологически доказывается движение из этого региона в западном направлении – на Балканы и в восточном – в Казахстан. Стимулом к началу миграций могла стать очень мобильная экономическая стратегия при наличии социальной организации, способной ассимилировать и подчинить себе различные этноязыковые группы



Более сложным оказалось решение вопроса о прародине индоевропейцев. В качестве аргументов места (т.е. указателей на какие-либо географические реалии) использовались слова, обозначавшие растения, животных, минералы, части ландшафта, формы хозяйственной деятельности и социальной организации. Самыми показательными в пространственном отношении следует признать наиболее устойчивые топонимы - гидронимы (наименование водных объектов: рек, озер и т.п.), а также названия такой древесной породы, как бук (так называемый аргумент бука ), и такой рыбы, как лосось (так называемый аргумент лосося ). Для установления места, где могли располагаться все подобные объекты, названия которых имели в индоевропейских языках единое происхождение, потребовалось привлечь данные палеоботаники и палеозоологии, а также палеоклиматологии и палеогеографии. Сопоставление всех пространственных аргументов оказалось исключительно сложной процедурой. Не удивительно, что единой, общепризнанной точки зрения по поводу того, где исконно обитали носители праиндоевропейского языка, пока не существует:

Были предложены следующие локализации:

Байкало-дунайская;

Южно-русская (междуречье Днепра и Дона, включая Крымский полуостров;

Волжско-енисейская (включая северный Прикаспий, Арал и северный Балхаш);

Восточно-анатолийская;

Центрально-европейская (бассейны рек Рейна, Вислы и Днепра, включая Прибалтику)

и некоторые другие.

Из них наиболее обоснованной считается восточно-анатолийская. Ее развитию была посвящена фундаментальная монография Т.В. Гамкрелидзе и В. Вс. Иванова. Тщательный анализ лингвистических материалов, мифологии праиндоевропейцев (точнее следов мифов, сохранившихся у их потомков) и сопоставление этих данных с результатами исследований палеобиологов позволили им определить в качестве наиболее вероятной прародины индоевропейцев район современной Восточной Анатолии вокруг озер Ван и Урмия.

Существуют также гипотезы, объединяющие сразу несколько прародин индоевропейцев, причем каждая из них рассматривается, как регион, с которым связан определенный этап в развитии индоевропейского сообщества. Примером может служить гипотеза В. А. Сафроновва. В соответствии с данными лингвистики о трех длительных этапах эволюции индоевропейского праязыка автор указывает три большие ареала обитания праиндоевропейцев, последовательно сменявшие друг друга в связи с миграционными процессами. Им соответствуют археологические культуры - эквиваленты этапов эволюции индоевропейской пракультуры, генетически связанные между собой. Первая, раннеиндоевропейская, прародина была расположена в Малой Азии с археологической культурой-эквивалентом Чатал-Хююк (VII-VI тыс. до н.э.); вторая, среднеиндоевропейская, прародина - на Северных Балканах с культурой эквивалентом Винча (V-IV тыс. до н.э.); и, наконец, третья, позднеиндоевропейская, прародина в Центральной Европе с культурой-эквивалентом в виде блока двух культур - Ледьел (4000-2800 гг. до н.э.) и культуры воронковидных кубков (3500-2200 гг. до н.э.)

Каждая из подобных гипотез - это еще один шаг в изучении древнейшей истории наших предков. В то же время, напомню, пока все они - лишь гипотетические построения, нуждающиеся в дальнейшем доказательстве либо опровержении.